только позвать маму, чтобы она, рывком отворив дверь, разом покончила с этим делом. Но не успел он крикнуть ее, как под окном появились его друзья.
Ваня с таинственным видом показывал ему сумку отца Тихона, а Лена со страхом таращилась на леску.
Стас развалился на подоконнике и как можно небрежнее сказал:
– Привет!..
– А леска зачем? – заморгала Лена.
– Эта что ль? – скосил глаза на леску перед носом Стас. – А я тут рыбу на зуб ловлю!
– Понятно! – заглянув в комнату, усмехнулся Ваня. – Знакомая штука. Рыба ремень называется?
– Ага! – уныло кивнул Стас и взглянул на друга в ожидании сочувствия.
Но Ваня неожиданно позавидовал ему:
– А я бы, наверное, самым счастливым человеком на свете был, если б сейчас меня отец выпорол… И Ленку жалко, она даже, что такое ремень, не знает! – вздохнул он и, словно стесняясь этого признания, заторопился:
– Вот, гляди, что мы принесли!
Он вжикнул «молнией» и выложил на подоконник две старинные церковные книги, общую тетрадь, узелок с одеждой и бархатную коробочку, в которой лежал… крест.
– Все-таки взял?! – ахнул Стас.
– Ага! Хотел отцу Тихону отнести, да к нему не пускают… Отдали ему только тот мешочек, что был у него на шее. Он, как только в себя пришел, сразу о нем вспомнил… Так просил принести, что даже про крест забыл…
– А ты знаешь, что Макс сейчас этот крест в карьере ищет? – перебил Стас.
– И что теперь делать? – Ваня беспокойно оглянулся. – Может… пусть сумка пока у тебя полежит?
Стас помедлил с ответом. Он боялся держать у себя вещи с крестами, какие бывают на могилах. Но… как признаться в этом Ване?
К счастью, в конце улицы показался отец.
– Уходите скорее! – торопливо зашептал Стас, помогая Ване собрать сумку. – Сейчас здесь такое начнется!
4
Дверь рывком распахнулась…
Ваня подбадривающе подмигнул другу и вместе с Леной поспешил удалиться.
– Эй! – замахал оброненной в спешке тетрадью Стас. – А это?!
Но Ваня уже не слышал его.
Впрочем, Стасу вскоре стало не до тетради.
С замирающим сердцем он прислушивался к каждому звуку. Вот проскрипели ступеньки порога… половицы в сенях… хлопнула дверь на кухню… недолгая тишина, затем – грохот падающей крышки от кастрюли: это мама узнала про обвал… опять тишина и, наконец, грозное: «Что-о-о?!», от которого Стас зябко поежился, – это папа узнал про курево.
На улице раздался страшный удар грома, и вслед за ним, в такт раскатам, как показалось от страха Стасу, послышались надвигающиеся из соседней комнаты шаги отца. Съежившись, он закрыл глаза.
Дверь рывком распахнулась, и…
Словно сто молний сверкнуло перед глазами Стаса.
– Уа-ааа! – взвыл он от боли.
– Что с тобой? – остановился
