проблемы, то для него они не шибко тяжелы. Можно потом и выпендриться, гоголем походить, – привстав, изобразила этого самого «гоголя», с гордо выпяченной грудью и очень серьезным лицом. В ее исполнении выглядело уморительно и самое интересное, что очень похоже на оригинал.
– Ты была сейчас на редкость близка к обычному образу Олега.
И, не успев договорить фразу до конца, захохотала. Она, еще раз выпятив грудь, прошлась по кухне, но сама не выдержав, согнулась пополам от смеха и присела на табуретку.
– Ох, Светка! Как же я тебя люблю!
– И я тебя тоже люблю. Ну, что будем кофе пить, а то скоро остынет уже.
– Пусть стынет. Еще раз поставим. Хочу сегодня наговориться, насидеться с тобой. Может еще напиться…
– Ой, нет. Хватит на этот вечер. Решилась? Идем на дело?
Лицо у подружки сразу скуксилось. Оно и понятно. Одно дело говорить, потрясать кулаком и им же утирать слезы, гневаться. Подозревать и так далее, но на моей кухне. И совсем другое сделать, что собиралась. Не испугаться увидеть, то о чем только подозревала. Обратного хода не будет.
– Теперь уже не знаю. Я подумаю пару дней. Просто одиноко было, поговорить не с кем. Выложить свою печаль. Не маме же, в самом деле?
– Твоей маме? Боже упаси!
– Вот поэтому такой и настрой. А сейчас, скинув груз с души, не знаю, как поступить.
– Подумай, подумай пару денечков. Может и успокоится все или разрешится. Кто знает.
Мы облизали пальцы и посмотрели на стол. Сладкое закончилось. Осталось пару бутербродов, но пока не хотелось.
– Фотографии показывай, давай.
– Конечно.
Олег подарил мне на день рождения цифровой фотоаппарат, от которого я была в щенячьем восторге. Но он был уже не рад через пару дней отпуска, что такая затея пришла ему в голову. В поисках лучшего кадра я заставляла щелкать меня много тысяч раз.
– Я фоткала все, что попадалось под объектив.
– Нисколько не удивлена. Я помню, как ты меня мучила, когда его тебе только подарили. Не помню, чтобы я за всю жизнь столько фотографировалась.
– Пошли на компьютере посмотрим.
– Ага, – и подхватила все-таки бутерброд с тарелки.
Про букет и конвертик я как-то позабыла, хотя не могла оторваться от него сегодня днем и медитировала в позе лотоса напротив.
Любаня тоже оценила красотищу. Розы были ее слабостью. Быстро запихнув остатки хлеба в рот, отряхнула ручки и обошла вокруг моей домашней оранжереи, сделав немалый круг по комнате. Лицо ее первые секунды было просто восторженно-изумленным. А потом видно завертелись винтики, приведя в движение механизм железной логики. Понюхав пару цветочков, потеребив немного их лепестки, сложила ручки на груди, выпрямилась и воззрилась на меня своим бухгалтерским взглядом бескомпромиссным и строгим. Дебит с кредитом будут сведены любой ценой!
Сейчас начнется…
– Что опять оборванный капитан неведомого корабля пришвартовался в нашем порту?
Завелась,
