делиться, Стамб оставался старшим отряда. И все-таки в профессионализме тайному резиденту лейтенант отказать не смог бы. Не будь приказа командующего, Стамб так бы и не догадался, что барменом в худшем из трех баров орбиталки служит порученец генерального штаба.
– Ты чего-то не договариваешь, – поняла Кама.
– Батарея уцелела, – процедил сквозь зубы Стамб. – Или же уцелел кто-то из ребят, хотя у них не было даже захудалого космолета. Вездехода, и того не было! Я получил сообщение. Через час после залпов. Наверное, с зонда.
– Это нарушение инструкции, – заметила Кама.
– Значит, у них были основания ее нарушить, – проговорил Стамб. – Конечно, если они не отстрелили зонд еще до залпа.
– А вот это потянуло бы уже на срыв операции, – скрестила руки на груди Кама.
– Но зачем? – словно не услышал ее Стамб. – Предсмертная шутка? Да и как они могли предугадать, что крейсер аньятов появится именно теперь? Запрограммировали зонд на эфирное возмущение? Слишком сложно. Нет, Кама. Батарея уцелела. Думаю, что уцелела. Впрочем, скоро увидим.
После залпов во всех спектрах творилось сущее непотребство, на орбитальной станции и то вылетели все гражданские коммуникаторы, но зонд с надежным защищенным передатчиком у ребят был. И это значило, что операция пошла не так, как должна была пойти. Выходит, ответный залп крейсера не достиг цели? Да черт с ним, дошел бы до цели залп батареи! Или это и в самом деле изощренная шутка? Винл-весельчак в своем репертуаре? Ведь мог что-нибудь похожее отмочить, мог.
Кама снова сдвинула брови, облизала верхнюю губу, на которой выступила бисеринка пота, сказала твердо:
– Крейсер не мог промахнуться. В последнем бою, за мгновение до того, как уйти в ноль, он уничтожил одним залпом сразу три линкора. В армии федерации нет ни одного корабля, сравнимого по мощности с главным кораблем аньятов.
– Ты видела тот бой? – удивился Стамб.
– Видела, – она поправила прядь черных волос. – Из рубки одного из линкоров.
– Но ведь в том бою все наши погибли, – не понял Стамб. – Да и столько лет уже прошло…
– Смирись с фактом, что погибли не все, – фыркнула Кама. – Или считай меня призраком. Хорошо сохранившимся призраком. Впрочем, не забивай голову чепухой. Я не призрак – серьезное ранение, криоген, центральный госпиталь, и вот я под твоим началом. Что было в сообщении?
– Одно слово, – растерянно пробормотал Стамб, в личном деле Камы явно имелись белые пятна. – «Живы».
– Значит, живы, – уверенно кивнула Кама. – Если бы Винл оставлял посмертную записку, написал бы какую-нибудь гадость.
– Ты знаешь Винла? – второй раз удивился Стамб.
– Я очень хороший техник, – заметила
