мыла квартиру Воронцова, чистила его ботинки, стирала, готовила, прислуживала многочисленным любовницам. Я почти сломалась, почти поверила в свою никчёмность, почти смирилась. Но однажды я словно прозрела и захотела отомстить. Вот только как? Что я могла? Отравить гада? Пырнуть ножом и сесть в тюрьму, оставив беспомощного ребёнка сиротой? Я решила нащупать болевую точку Дьявола, а, когда придёт час, нажать на неё. Он должен лишиться не жизни, это было бы слишком просто, он должен мучиться всю оставшуюся жизнь. Я терпеливо ждала и наблюдала. И тут судьба послала мне шанс. Важные переговоры срывались. Но тот, кто вставлял палки в колёса Воронцову, был приятелем моего отца. Заметь, не другом, у которого я мола бы попросить помощь или защиту, а приятелем. У моего папы не было друзей. Он никому не доверял и не изливал душу. А жаль. Возможно, и моя бы судьба сложилась по-другому. ─ И снова пауза. Я понимала, что Ольге трудно даются подобные воспоминания. ─ Так вот. Не буду утомлять тебя деталями, но сделка состоялась. Я поспособствовала тому. И тогда Воронцов решил направить мои таланты в другое русло. Так я стала его помощницей, его правой рукой. Девять лет я гнула перед Дьяволом спину, изображая собачью преданность, и ждала. И, наконец, я нашла то самое, слабое звено, ту единственную болевую точку, ту мишень, стреляя по которой, можно разорвать чёрное сердце.
─ И? Что это?
─ Кто! Младший брат. Роман. Кстати, ты его видела.
Да, я видела самого красивого парня на свете, рядом с которым мой жестокий шеф из зверя превращался в человека. Его оскал становился улыбкой, лицо разглаживалось, а в холодных стальных глазах проскальзывали эмоции.
─ И что ты собираешься делать? Убить того самого Романа?
Ольга рассмеялась.
─ Как тебе такое в голову пришло? Ромка хороший парень, не чета братцу, талантливый руководитель, прекрасный специалист в своей отрасли. Он не только в кресле штаны протирает, но и с техникой строительной управляется, и марки цемента по вкусу определить может. Да, он немного бесшабашный, любит женщин, меняет их, как перчатки, но это же не противозаконно!
─ И как ты отомстишь брату через брата?
Ольга откинулась в кресле и пристально посмотрела мне в глаза.
─ Не я. Ты отомстишь.
Я замешкалась, пытаясь подобрать слова и облечь в них мысли. Матушка-настоятельница призывала воспитанниц к всепрощению. Вот только я не смогла следовать её наставлениям. Для большинства поступков можно найти оправдания. Вот только чем и как оправдать человека, планомерно разрушавшего жизни других людей? Возможно, моя вера оказалась недостаточно крепкой, я не смогла положиться на Бога, на кару небесную, на мысль о том, что там, на небесах, всем воздастся по заслугам. Но я жила здесь и сейчас, и моё сердце страдало, обливалось кровью. Наверное, я не выдержала очередного испытания, и, зная это наперёд, Господь не пропустил меня в тихую обитель, где кроткие и смиренные проводили дни за молитвами,
