мне видеть окружающий мир, ветер подхватывает запутанные волосы, которые царапают меня по лицу. Я поднимаю взгляд на небо – и сейчас оно серебристое, цвета его глаз. Необъятная темно-серая, почти черная туча закрывает этот красивый цвет, и на землю падают миллионы тяжелых капель дождя.
Я стою у дерева, сгорая от боли и обиды, пока не промокаю с головы до ног.
Мне нужно просто забыть об этом. С этого дня, Джареда Саадата для меня не существует. Для меня он мертв.
Джаред
– Машина прибыла. Спускайся. Времени до вылета не так много.
– Пять минут, Джадир, – я сухо отзываюсь на требовательный зов снизу, чувствуя острое желание послать поверенного отца ко всем чертям. Ненавижу такие моменты. Я слишком привык к самостоятельной жизни в Америке, без всевидящего ока моего отца и вечно маячащего над головой долга ответственности.
– Адам, две минуты, – доносится до меня непоколебимый резкий ответ Джадира Бин Кадира аль-Мааба, правой руки шейха Рашида Бин Мохаммеда аль-Саадата, правителя одной из провинций небольшого королевства Анмар, находящегося на ближнем Востоке. Совсем скоро мне придется вернуться домой, чтобы пройти необходимое обучение семейному бизнесу, прежде чем отец доверит мне реальную работу. Меня ждет пост президента в международной корпорации «L. Corp.», одной из самых успешных ветвей семейного бизнеса, но история с Меланией Йонсен могла расстроить или отсрочить мои амбициозные планы.
Я могу долго и муторно рассказывать об Анмаре, его диких традициях, жестоких догматических законах. О мире, где царит абсолютный патриархат, и власть мужчин является неоспоримой и первостепенной, а примитивное мышление не изменилось с тех пор, как дальний родственник, великий шейх Мохаммед, верхом на верблюде воевал с соседними странами за новые территории. Мы обрели независимость не так давно, какие-то семьдесят лет назад. Разбогатели на добыче алмазов и других драгоценных камней, которые наша земля хранила в избытке. В то время, как наши соседи специализировались на черном золоте, мы добывали камни, сверкающие и безумно дорогие. Мои влиятельные родственники научились делать бизнес на алмазах не сразу, и свой расцвет Анмар получил лет пятьдесят назад. За годы, прошедшие со дня независимости и объявления Анмара самостоятельным королевством, анмарцы выстроили города и дороги, разбогатели, получили образование и доступ в самые богатые страны мира, но в головах коренных жителей Анмара на самом деле мало что изменилось.
Не скажу, что сам чем-то отличаюсь от моего отца, моих братьев, которых ненавижу всем сердцем, но я точно могу сказать, что не являюсь абсолютным патриотом своей страны, который слепо следует традициям и правилам тоталитарного государства, закрывая глаза на царящий там беспредел и устаревшие законодательные нормы. Возможно, причиной тому является влияние моей матери, которая успела вложить в мою голову свои представления о морали, ценностях, отношениях между людьми и жизни в целом. Отец не знал, какие долгие вечерние разговоры вела со мной мать,
