Или даже перелом голеностопного сустава какого-нибудь.
– Да бросьте вы, тетя Капа! И быть такого не может!
– Тришенька, ты не спорь, а меня, старую, слушай. Нужна тебе защита от всякого коварства: и людского и нелюдского. Оберег в дом. Ты пока погляди тут, а я подумаю, что сделать можно.
– Да я уж поглядел. Вот газонокосилку бы купил. Она в качестве оберега не подойдет?
– Шутник, – хмыкает тетя Капа невесело. – Погоди-ка, есть тут у меня под прилавком заначка дефицитных товаров…
Тетя Капа скрывается под прилавком, словно батискаф уходит на глубину. На уровне Трифоновых коленей раздается скрежет, приглушенное чертыханье и шум, будто от рассыпавшегося ящика с гвоздями. Наконец тетя Капа появляется.
– Вот, – говорит она. – То, что надо.
И выкладывает на прилавок руку.
Такую же руку, какую Трифон уже видел недавно наяву.
– Только не это! – кричит Трифон.
– Почему? – удивляется тетя Капа. – Она на первое время тебя и от злых напастей оборонит, и заместо хозяйки в доме будет. Покуда, допустим, не женишься. Ей, руке-то этой, много не надо, только хвали да благодари. Ну, мыть иногда не забывай. А уж она на тебя поработает от души, не нарадуешься…
И протягивает руку Трифону. А та вдруг пальцами этак изящно шевельнула: приветик, мол, молодой человек!
– Господи, кошмар какой! Нет, тетя Капа, и не убеждайте, не притронусь я к ней. Мало ли от кого эту руку отрубили!
– Глупый! Не отрубали ее вовсе! Она есть великое изобретение и подарок всему человечеству!
– Ну пускай тогда все человечество с нею и водит дружбу, а я не буду. Тем более что у меня уже такая есть.
Тетя Капа изумляется:
– Откуда же?
– Сам не знаю. В коридоре лежала коробка. Открыл ее, а там рука. И бумажка, сообщающая, что рука эта какой-то китайской фирмой с неприличным названием изготовлена.
– То подделка, Тришенька, – убежденно говорит тетя Капа. – Явный контрафакт. Толку тебе от нее никакого. А вот эта рука – и защита тебе, и поддержка. Уважь меня, старую, возьми.
И так умоляюще смотрит тетя Капа на Трифона, что он сдается.
– Ладно, – говорит. – А сколько же мне платить за нее надо, тетя Капа?
– А нисколько, – сразу просияла та. – И газонокосилку забирай. Подарок это тебе от меня, Тришенька!
– Ну… спасибо.
Трифон берет таинственную руку. И брезгливость смешивается в нем с удивлением, потому что рука эта тепла человеческим теплом и кажется совершенной. Исполненной таинственной жизни.
– Вот и ладненько. – Тетя Капа растроганно смахивает слезу. – Пойду я к себе, пора. Хорошо, хоть еще разок свиделись, дитеночек!
– Счастливо вам, тетя Капа. – Трифон видит, как его покровительница тихо растворяется в магазинном сумраке. И слышит в ответ:
– Ты уж ее не обижай…
Тут бы и пора сну кончиться. И он вроде как кончается,
