равилось ни имя, ни выбор профессии. Он мечтал, что дочь будет врачом или юристом, а в театральную студию водил для общего развития. А вот – решила стать актрисой, полгода ходила на разные пробы и, наконец, получила первую хорошую роль. Теперь и его в своё кино тянет.
– Какой, какой – самый лучший! Эта роль будто для тебя писана! Взрослый чувак, начальник охраны, побитый жизнью драматичный персонаж. Тебе даже играть не придется, просто будешь собой.
Эта лиса уселась к нему на колени, как часто делала в детстве, сложила губки бантиком и посмотрела своими умоляющими небесно-голубыми глазами. Она всегда так делала, когда хотела что-нибудь у него выпросить. А он, как и любой отец, без ума любящий свою дочь, умилялся и соглашался на всё.
– Ну пожалуйста! Вот я прям чувствую, что твоё это! Вспомни, как ты в детстве мне сказки по ролям читал. А потом роли в школьных спектаклях помогал репетировать. В тебе спит великий актёр, я уверена! Да и мне не так страшно будет, я ведь первый раз перед камерами играть буду, боюсь жутко! А ты и меня поддержишь, и сам немного развлечешься.
– Ладно, попробую я. Но только, чтобы тебя там поддержать, – ему не нравилась эта затея, но дочке больше не на кого рассчитывать, они остались только вдвоём. Да и присмотрит он там за ней, в конце концов, чтобы не обижал никто, а то увидят молоденькую и начнут шпынять. – Что за кино хоть снимать будут? Надеюсь, не эротику?
– Нет, что ты! – замотала головой девушка, – На обнажёнку я бы не согласилась! Это сериал будет, очень длинный, про большую не очень дружную семью. Называется «Вместе». Говорят, похож на одну давнишнюю киноэпопею, «Санта-Барбара», что ли. Ты знаешь его, наверное, ты ж у меня древний мамонт, – на этих словах она нежно улыбнулась и потрепала отца по небритой щеке.
– Мамонт, мамонт, – Влад сделал вид, что сердится, но ведь она была права. Этот сериал он помнил смутно. Только что шёл несколько лет, да там часто меняли актеров. Даже шутка такая ходила: «Я Санта-Барбару вообще не смотрю, но зачем они опять поменяли Иден?» Надо же, и правда, мамонт. Он бы ещё рабыню Изауру вспомнил. – Ладно, слезай с меня, на работу пойду.
Анжелика чмокнула его в щёчку и уже в дверях обернулась:
– Пробы завтра с одиннадцати! Одежду я тебе приготовлю, а бриться не вздумай, так ты больше похож!
И ускакала куда-то на улицу. Стоял июнь, непривычно солнечный и жаркий для Питера. Каждый вечер дочка уходила гулять с друзьями и возвращалась за полночь. Он старался не контролировать, но всё равно беспокоился и, если был дома, не ложился спать до её прихода и всё поглядывал в окно.
Жена умерла год назад, очень неожиданно. Легла на простую операцию, но что-то пошло не так, и она уже не проснулась. Он очень тосковал по Кире, но старался держаться, потому что дочке было хуже. Она с трудом закончила школу. Ходила на экзамены с опухшими от слёз глазами, невыспавшаяся, исхудавшая. Учителя её жалели, но с ЕГЭ помочь не могли, слишком там их контролировали. Как-то сдала, а спустя пару месяцев заявила, что в институт пойдет на следующий год, а пока попробует актрисой стать. Он не настаивал, дал ей время, ведь сам чуть не спился с горя. Месяц общался только с белыми градусами, чуть работы не лишился, но как-то вдруг понял, что Кира бы этого не хотела. Чтобы он загубил свою жизнь и бросил дочь на произвол судьбы. Влад взял себя в руки, постарался смириться, и обратил всю нежность и любовь на Анжелику, теперь уже Джели, его маленькое рыжее солнышко с голубыми глазищами.
Несмотря на бессонную ночь, спать не хотелось. Наверное, он немного волновался. Убеждал себя, что пара минут позора – и Джели увидит, что ошиблась, никакой он не актёр. А он зато посмотрит на людей, которые будут с ней работать. Во всём нужно искать что-то хорошее.
На киностудию приехали чуть раньше. Джели проводила его до кабинета, где проводили кастинг, а сама ускакала в офис подписывать договор. В коридоре стояло человек двадцать, разного возраста и пола. Влад подошёл к девушке-администратору и записался, а потом присел на скамью у стены и закрыл глаза. После смены пришёл домой в восемь, но поспать не удалось. И чего он так волнуется? Не мальчик уже, полтинник на носу. Просто зайдет да ответит на несколько вопросов. Так дочка сказала. Ну, может, попросят ещё роль почитать.
Желающие попасть в сериал всё прибывали, очередь двигалась не слишком быстро, по 10-15 минут на человека. Люди вокруг нервничали, некоторые негромко переговаривались, обсуждая режиссера и кастинг-директора. Влад не вслушивался. Эта жизнь слишком далека от него, в актёры он никогда не хотел. Сейчас дождётся возвращения Джели и предложит ей поехать домой. Плохая это была идея – участвовать в кастинге.
– Влад Терентьев! – выкрикнула девушка-администратор.
Мужчина встал, глубоко вздохнул и вошёл в кабинет. Посреди большой почти пустой комнаты стоял стол, за которым сидели двое: мужчина и женщина. Рядом – камера с оператором. Стул перед камерой был хорошо освещён, остальная же комната оставалась в полумраке, и лица людей
