и попросил представить ему присутствующих.
– Пожалуйста, – томно произнесла волчица. – Это Бойд. Наш приемный сын. Он живет с нами уже двенадцать лет, и эти годы были самыми счастливыми в его жизни. Бакс был для него больше чем отец.
Клапс взглянул на зайца и подумал, что двенадцатилетнее счастье никак не отразилось на выражении его морды.
– Ральф Бурс, родной брат Бакса, – показала волчица на заплаканного барсука. – Его горе безмерно. Так же как и мое.
– Буги Милтон, – представила она медведя. – Приятель и компаньон Бакса. Бывший компаньон, – она картинно приложила к морде платок. – А это Пегги. Его подружка.
– Отлично, – Клапс снял с плеча папку, открыл. – Сейчас хозяйка, – он требовательно взглянул на волчицу, – отведет меня к телу Бурса. Затем покажет нору. За это время каждый должен подробно написать обо всем, что видел или слышал.
– За какое время? – ехидно поинтересовался Буги Милтон.
– Когда вы вошли сюда? – в ответ спросил его Клапс.
– Вчера вечером, – усмехнулся Буги. – И уже пожалел об этом.
– Вот так и описывайте. С того момента, как вошли, и до того момента, как пожалели, – ответил Клапс и повернулся к волчице. – Пойдемте.
3
Часом позже Клапс по телефону докладывал Лацису результаты проведенной работы.
– Господин комиссар. Я осмотрел место преступления. Бурс действительно мертв.
– Да уж, новость, так новость, – пробурчал Лацис в трубке. – И что же с ним стряслось?
– Со слов вдовы он был обнаружен стоящим у распределительного щита, – объяснил Клапс. – Вдова схватила его за плечо и дернула, отчего он упал мордой вниз. С тех пор никто к нему не прикасался за исключением присутствующей здесь же медсестры Пегги, которая и зафиксировала смерть. Помещение кухни все еще заполнено дымом, поэтому подозреваемые практически не наследили на месте преступления.
– Так может быть, и не было никакого убийства? – спросил Лацис. – Несчастный случай?
– Было убийство, – не согласился Клапс, – Щит находится выше пояса подозреваемого, однако кроме спины сожжен зад тела. Предполагаю, что убитого перед смертью могли пытать на кухонной плите. Пол в помещении залит барсучьим салом. Хотя вдова говорит, что криков не было. Во-вторых, у Бурса разбит нос. У барсуков нос – самое болезненное место. Достаточно ударить не слишком сильно, как барсук лишается чувств.
– Подожди, – возразил Лацис. – Но он мог разбить нос, когда госпожа Бурс сдергивала мужа на пол?
– Нет, – не согласился Клапс. – Учебник судебной медицины параграф сорок второй. Удары по мертвому телу не влекут образование опухолей.
– Допустим, – Лацис задумался. – Ударили по носу. Затем прислонили к распределительному щиту.
– Его ударили по носу, сожгли ему зад, изрешетили
