и набросилась на мачеху. С яростными обвинениями в смерти отца, она с неподдельным удовольствием раздирала ей лицо и вырывала волосы. Но на этот раз девочка осталась совсем одна и защитить ее от озлобившейся Хедны не мог даже нерадивый Златан. В гневе женщина закрыла ненавистное дитя в самой темной комнате дома, с наслаждением слушая целую неделю вой маленького осиротевшего волчонка.
Через чур уж счастливая и довольная жизнью для только что овдовевшей дамы, Хедна, на радостях собиралась уже избавиться от бедолаги, до кучи сбагрив и несносного, вечно ноющего и дергающегося в конвульсиях сына, поместив обоих куда-нибудь в глухую психушку, но тут ее зловещие планы в пух и прах разрушил один весомый документ. Златан может и был ослеплен ее внеземной красотой, но совсем из ума все же не выжил. Хоть после рождения их первенца он и пообещал женщине все переписать на мальчика, тайком от нее мужчина все же умудрился составить завещание таким образом, что, не смотря на психические отклонения его родных детей, все блага доставались лишь Меланте и ее брату, а в случае их смерти или передачи в специальные учреждения, полностью распределялись по благотворительным фондам. Женщина, давно мечтавшая завладеть всеми богатствами мужа и самолично возглавить его фирму, была просто вне себя от бешенства, но довольно быстро поняла, что делу это не поможет. К тому же, на ее спасение, в бумаге имелась одна существенная оговорка. Пока Хедна была готова заботиться о больной дочери усопшего и их общем сыне, в ее распоряжении оставалось все то, что она так хотела получить – огромный дом, основной пакет акций всех предприятий бизнесмена, все загородное имущество и даже довольно щедрое ежемесячное пособие на содержание Меланты и Бальво. Решив, что пока вполне может довольствоваться и этим, женщина так и осталась покровительницей постылой падчерице и нелюбимому отпрыску.
Спустя полгода после гибели отца, невменяемая до этого Меланта словно пришла в себя после долгого сна. Она даже умудрилась уговорить мачеху позволить жить ей в своей прежней комнате и самой посещать вместе с братом врача, заверив Хедну, что чувствует себя намного лучше, больше не слышит никаких голосов и потому отныне обещает быть послушной и благодарной девочкой. Женщина, все еще не теряя надежды рано или поздно загрести все сокровища умершего мужа, позволила падчерице делать все, что той угодно, главное, чтоб она как можно реже попадалась ей и ее дочерям на глаза, а еще через несколько месяцев долгих упрашиваний даже позволила Меланте посещать закрытый колледж для умственно отсталых подростков, просто дабы девица не смела забывать своего мышиного статуса в ее доме. Так они прожили вместе еще восемь долгих, мучительных лет, пока в один прекрасный день все не перевернулось с ног на голову и испуганная Хедна не пожаловала ко мне.
***
– Чего тебе? – кое-как справляясь с головной болью после очередного запоя, поинтересовалась я, из-под лобья наблюдая как ко мне подсаживается шикарно разодетая
