тихо сказал он.
– Иди сюда, горе ты моё, – тяжело вздохнул Владимир Юрьевич. Он взял Алю за руку и подвёл к ванной. Остановился и внимательно посмотрел на неё. – Скажи, о каких старушках ты говорила?
– Я? Когда? Тебе, наверное, показалось…
– Не делай из меня дурака! – перебил её майор. – Скажи, только честно, куда ты заходила в квартире?
– Я была во всех трёх комнатах.
– А в кухню, в ванную заходила?
– Нет, что мне там делать?
– А в спальне что тебе надо было?
– Ничего, просто хотела посмотреть, как люди живут, – Аля смутилась и опустила глаза.
– Значит, говорить правду ты не намерена?
Аля не ответила.
– Ну что ж, тогда смотри. Я хотел обойтись без фильма ужаса, думал, ты добровольно о своем интересе поведаешь, – Владимир Юрьевич толкнул дверь ванной, и Алькиным глазам предстала ванна, наполненная тёмной водой, и в этой воде плавало что-то черное и издавало неприятный запах. Тошнота подступила Алькиному горлу, но вырваться наружу не успела. Её опередил туман, который сгустился в голове с такой быстротой, что она рухнула к ногам Гришакова, даже не поняв, что же произошло. Майор не успел её подхватить, Ермаков бросился к Альке, поднял её бесчувственное тело, перенёс в зал и уложил на диван. Владимир Юрьевич закрыл дверь в ванную, и пошёл за Сергеем в зал.
– Юрыч, зачем ты потащил ее туда? – недовольно спросил Ермаков.
– Тоже мне, сыщица хренова, – выругался майор, – барышня кисейная. Ты только представь себе, что было бы, если бы она вздумала после своего обыска руки помыть и сунулась бы в ванную? Ну, я ей устрою! Значит так, старлей, как только она придёт в себя, отправь её в управление, да наручники не забудь.
– Зачем ты так? – тихо спросил Сергей. – Конечно, Алька сует свой любопытный нос куда не надо, но наручники – это перебор. Она такая ранимая…
– Ермаков, спустись с небес на грешную землю! Она ранимая, только когда ей приходится отвечать за свои поступки. Или ты думаешь, я поверю в эту сказку, что она пришла к Кудриным за одеждой для ребёнка? Для этого и шмон устроила по всей квартире? – кипятился Гришаков.
– Да понимаю я всё, знает она что-то или подозревает. Володь, всё равно, давай я её домой отвезу, она успокоиться, в себя придёт, а потом в спокойной обстановке побеседуем с ней.
Аля открыла глаза и с недоумением уставилась на незнакомый потолок, потом перевела взгляд на мужчин.
– Где я? – тихо и недоуменно спросила она.
– У неё ещё и память отшибло. Думаешь, дома она вспомнит, что делала в чужой квартире, да ещё и по соседству с трупом? – ехидно спросил коллегу Гришаков.
– Ничего я не думаю! – рассердился Сергей. – Плохо ей сейчас, и нечего приставать к ней со своими издёвками.
– Ах, это значит, я над ней издеваюсь? – почти ласково проговорил Владимир Юрьевич. – Хорошо, тогда я сейчас
