работа – делать то, что я скажу. Как и твоя, – отрезал президент, снова возвращая себе тот непререкаемый холодный тон, каким говорил раньше. – Иди работай.
Еле сдерживая самый настоящий рык, я вышла. Как назло, именно сейчас позвонил Егор.
– Да!? – всё ещё злясь на президента, довольно резко рявкнула я в трубку, уходя в помещение для верхней одежды.
– Котёнок, ты ещё злишься? – раздалось удивлённое мурчание из трубки.
– Не злюсь, – вздохнула я, а только потом вообще вспомнила, что мы как бы вчера поругались. Совсем это вылетело из головы. – Что ты хотел?
– Думал, что мы сегодня можем сходить в ресторан после твоей работы.
– Я получила первую премию и хотела бы сходить купить родителям подарки, – честно отозвалась я, не придумывая никаких отговорок. Устала.
– Получила премию? – насторожился Егор. Затем начал прибавлять обороты. – За что? Почему так быстро, ты и недели ещё не работаешь. Это из-за того, что твой босс – мужчина?! Что между вами?!
– Скоро от нашей компании выйдет реклама новой модели Fortnal 4000+. Я принимала участие в её создании, – терпеливо, как ребёнку, пояснила я. – За это и получила премию.
– Что, тебе уже доверяют такую работу? – удивился Егор. – Ну-ну, посмотрим, что за реклама такая. Позвоню тебе вечером. Люблю тебя.
– Угу, – отозвалась я и нажала отбой.
– “Тебе уже доверяют такую работу?” – скривив лицо, передразнила я парня, пока меня никто не видел и не слышал. – Доверяют, представь себе. Не только готовить и убирать могу.
Когда я вернулась на своё место, то снова инстинктивно бросила взгляд на Алёну. Та, к моему удивлению, сидела с ровной спиной, перебирая бумажки, и сияла, как начищенная монетка. Глуповатая улыбка не сходила с её лица, сквозь плотно сжатые губы то и дело прорывались смешки.
После очередного я не выдержала:
– Ты чего?
Казалось, она только этого вопроса и ждала.
– Когда ты отошла, президент позвал меня к себе и извинился на случай, если я подумала, будто его не устраивает моя работа. Прям так и сказал, представляешь? Ещё сказал, что просто хотел тебя проверить, потому отреагировал немного резко. В общем, дело не во мне. А то я уже боялась, что накосячила где-то, и он злится.
Выдав всё, как на духу, блондинка продолжила работать, счастливо улыбаясь. Я кисло кивнула ей в ответ. Исправил свою ошибку, придурок. Не прикопаешься же теперь.
Следующие несколько дней прошли для меня максимально странно. Во-первых, я решила, что нужно минимизировать прикосновения Яромира ко мне, раз у меня это вызывает столь странную реакцию. Для этого я на следующий день сама нарисовала себе букву “Н” до того, как президент пришёл на работу. Однако, когда он заявился, и я с довольным видом продемонстрировала метку, Ким неподдельно удивился:
– А кто тебе разрешил рисовать самой? Убожество. Стирай. Я сам нарисую, как надо. Красиво.
И
