ЭТУ ЖИЗНЬ ПРИСТРАИВАТЬ?
«А куда эту жизнь пристраивать? С этой жизнью что? – в который раз спрашивает себя Антон Германович, и вопрос этот хамским образом гонит прочь приятное воспоминание о посиделках со старым другом, будто на седой одуванчик дунули. – Она, дрянь, цепкая! Сама, по своей воле, никуда не денется. И отодрать – черта лысого отдерешь! А с двумя мне уж точно не сладить, не те годы. Хватка осталась, а сноровка уже не та. Даже пытаться не стоит». А ведь было время, когда Антон Германович и несколькими жизнями жил. Одновременно. И не все были праведными, а некоторые так и вовсе. И ничего, управлялся. Правда, жена Маша временами скандалила, было дело. Но ведь примирилась же, в конце концов, по крайней мере, для видимости. Работа такая, служба. Эти слова изобретены специально для женщин. Толково, надо признать, сработано. Наверное, и Зевс говорил так же Гере, будучи уличенным в неверности. А впрочем, Антон Германович ни разу так тупо, как Зевс, впрямую не попадался, разве что на флирте. Осмотрительность – удел тех, кто не может запустить в расшумевшуюся благоверную молнией.
«Машка у меня – золото».
Антону Германовичу взгрустнулось мельком. Так случается: соринка в глаз залетела, вроде как царапнуло чем-то под веком, а моргнул – и нет ничего, полный порядок. «Хорош уже «мирихлюндии» разводить». Антон Германович дважды глубоко вдыхает и выдыхает, но от его манипуляций с воздухом ветра нет.
«Все же новая жизнь – это чертовски заманчиво. Взять и начать с ближайшего понедельника!» – дразнит он себя, отдавая дань давнишней и всеобщей традиции, еще детской, от начала и до конца наивной, как, впрочем, и само детство. Последнее умозаключение добавляет его размышлениям немного горчинки-жалости, совсем чуть-чуть. Кто переживал такое – наверняка поймет, о чем это.
«С понедельника, – повторяет он почти бездумно. – Понедельник – это завтра. Чудной день».
Не день, а помойка
Не день, а помойка – эти понедельники. Чего мы только на них ни сваливаем – и тяжелые они, и дети, найденные по понедельникам на прополке капустных грядок – заведомо неудачники, а машины, собранные в этот день, вообще нельзя покупать. Однако кому-то же достаются и эти дети, и эти машины. Одного этого понимания должно быть достаточно всей остальной, не задетой понедельниками части человечества, чтобы почувствовать себя избранными и счастливыми. Или нет?
Так или иначе, но каждую свою «новую жизнь» мы начинаем исключительно по понедельникам. Возможно, тут и скрыта причина ее недолгого и обычно бесславного воцарения. Чем же наши проверенные, добротно скроенные и вдоль-поперек изученные «старые» жизни так не угодили этому непростому дню? Точно не скажу, но могу поделиться гипотезой. На мой взгляд, «новая» жизнь подсознательно рассчитана только на будние дни, дней на пять, не больше. Если замешкаться и начать ее, к примеру, со вторника, то вполне вероятно, что придется обрывать жизнь недожитой. И вполне возможно, что в самом расцвете. Иначе что же получится: на выходные у всех рыбалка, пиво, футбол, шашлыки,
