я всегда увлекался гаданием. Должно быть, это хобби появилось, когда я ходил в католическую школу, где преподавали благонравные, но довольно суеверные монахини. Добрые сестры рассказывали нам захватывающие истории о самых разных сверхъестественных чудесах, о пророчествах Фатимы6, которые Папа Римский хранил в тайне, о духах, которые восставали из мертвых для того, чтобы наставлять смертных об опасностях греха, об ангелах-хранителях, которые никогда не отводят от нас взгляд, даже если мы сидим на унитазе, и о святых, обладающих особыми способностями предвидеть будущее и находиться одновременно в двух местах. Этой последней способностью я искренне восторгался.
Когда я стал старше, из-за фантастической природы подобных историй я превратился в скептика. В каждом последующем классе католической школы мы изучали Балтиморский катехизис7, в котором было нарисовано белое молоко в стеклянных бутылках, которое окрашивается «злыми» черными пятнами всякий раз, когда мы грешим. Белое молоко символизировало нашу бессмертную душу, а черные пятна – все дурные поступки. Единственный способ удалить эти злые пятна состоял в молитвах и покаянии. В противном случае угодишь в ад и будешь вечно гореть там в огне. Каждый год этот катехизис начинался с одних и тех же вопросов и ответов, которые мы были обязаны запоминать дословно:
♦ Кто создал тебя?
♦ Меня создал Бог.
♦ Для чего Бог создал тебя?
♦ Бог создал меня для того, чтобы я познал и возлюбил его, чтобы я служил ему в этом мире.
Изучив эту «линию партии», я начал искать доказательства того, что меня создал Бог. Я вспомнил, что перед рождением младшего брата живот у моей матери стал очень большим. Она говорила мне, что в ней растет ребенок. Я подозревал, что к этому причастен мой отец, хотя и без особой уверенности. Однажды мама пошла в больницу, а домой вернулась с сильно уменьшившимся животом и младенцем, моим братом. Она никогда не упоминала о том, что Бог приложил руку к этому делу.
Я вырос в маленьком городе штата Коннектикут, где посещал местную приходскую школу. Некоторые дети в моем районе были протестантами, членами ИМКА8, у которой имелись баскетбольный зал и бассейн. Но монахини пугали нас пороками протестантизма. Для нас было бы грешно стать членом ИМКА, потому что протестантизм основан на ложном понимании Библии, и ИМКА сбила бы нас с пути истинной веры, подвергнув опасности наши бессмертные души.
Это последнее увещевание смущало меня, потому что я часто играл с двумя детьми из протестантских семей, живущих неподалеку. Ни один из них не показался мне очень увлекающимся религией. Насколько я мог судить, они никогда не пытались развратить мою бессмертную душу, а просто хотели кататься на велосипедах, ходить в походы и гонять мяч. Несоответствие между поучениями наших монахинь и собственным опытом лишь усиливало мой скептицизм.
Однажды во время беседы на уроке я упомянул о том, что на меня произвело впечатление
