с Глорией и назначил ей свидание в ресторане в восемь часов вечера. Потом позвонил Линке и, рассыпаясь в извинениях, ссылаясь на занятость, назначил ему встречу в ресторане в те же семь часов вечера. Все пока шло по плану. В принципе эта встреча ему была не очень нужна, он мог решить свои интендантские дела по легенде, с заместителем Линке, гауптманом Шерпером, но ему надо лично познакомиться с Линке и попытаться расположить его к себе. Испанец днем заехал в ресторан и, источая саму любезность и добродушие, щедро раздавая чаевые рейхсмарками мелкого достоинства, заказал шикарный стол на четыре персоны. Глория сообщила, что этот малохольный и женственный Штольц, узнав, что Линке и Глория собираются приятно провести вечер в ресторане, навязался в их компанию. Денег он не жалел их у него пока было достаточно. Все было приготовлено по высшему разряду, отдельный банкетный зал на 10 человек, был снят на весь вечер. К восьми часам вечера Испанец первым подъехал к ресторану на Кубельвагене, кивнул двум превратным церберам из роты охраны и вальяжно, напустив на лицо значимость его персоны, шагнул в зал. Его увидели и наперебой кинулись кельнеры, а последним, рассыпаясь в любезностях, подкатил, похожий на колобок, метрдотель.
– Мое почтение герр гауптман! Мы очень рады видеть вас в нашем заведении, не изволите ли чего экзотического?
– И как будет выглядеть эта экзотика?
– Девочки и мальчики, есть так же две негритянки и одна китаянка, они достойно скрасят вашу мужскую компанию.
– К сожалению, любезный, с нами будет девушка и ей может не понравиться такое экстравагантное общество, но мы позже может быть, передумаем и изменим свое решение. Колобок, искренне сожалея, поспешил убраться восвояси. Второй пришла Глория, Испанец с вожделением смотрел на шикарную фигуру Глории, его воздержание длилось, уже двух лет и он готов был ради дела и собственной пользы, завалить эту сучку и поправить собственное здоровье, надеясь, что Степанида его простит. Степанида! Как он по ней скучает, они не виделись уже больше двух лет, а главное он не видел своих девчонок, а это уже он, как отец, не мог себе простить, все, закончу это дело и выпрошу у Деда отпуск на неделю. Степанида, после того, как пропал её отец в 1942 году, сильно сдала, стала молчаливой и плакучей, она очень сильно любила отца. Завьялов был у неё всегда на первом месте. Мама Светлана Павловна после известия о пропавшем без вести муже, слегла и уже не вставала. Стешка с ног сбилась, разыскивая дефицитные лекарства, продала все имеющие драгоценности и носильные вещи, чтобы хоть как-то, поставить маму на ноги. Благо Испанец заблаговременно перевел Степаниде свой денежный аттестат и это их существенно поддерживало.
Испанец учтиво встал из-за стола на встречу Глории, галантно подал руку и, отодвинув стул, пригласил сесть. Глория, вся благоухала, как майская роза, аромат её духов бил неприятно в нос Испанцу и вызывал аллергию. Испанец не выносил духи с цветочным запахом. Пришлось быстро заглушить этот неприятный запах коньяком, он спешно наполнил две хрустальные стопки и, не предложив Глории, одну за другой опрокинул в рот.
– Что, мой дорогой Густав, день был тяжелым? – Как никогда, моя дорогая! Получил серьезный нагоняй от своего шефа из Минска, он обругал меня за промедление и настоятельно рекомендовал мне закончить здесь все дела и возвращаться в Минск. Послышался стук открываемой двери, входят Линке и Штольц. Майор надменно, из-под козырька фуражки с высокой тульей, оглядел внимательно зал, все автоматически зафиксировал и, увидев Глорию в обществе Испанца, направился к ним. Сзади, мелкими шажками семенил Штольц. Испанец заметил, что Линке чем-то недоволен, его крепко сжатые губы, отрывистые движения, гримаса неудовольствия, говорили сами за себя.
И было от чего, двумя часами ранее он получил от Штольца неприятнейшее известие.
– Обер-лейтенант, я хочу знать, куда пропали эти два свинячьих отродья, инструкторы, Гобзев и Саламатин? Уже сутки их никто не может найти.
– Не могу знать мой майор, сейчас отправлю посыльного, чтобы он их разыскал. Через час Штольц прибежал взмыленный и чуть ли не заикаясь, доложил, что Саламатин и Гобзев были убиты прошлой ночью. Убиты профессионально, без крови и лишних ран, один удар в область сердца снизу-вверх под четвертое ребро.
– Что? Кто это сделал? Немедленно начать расследование, они должны были возглавить две группы агентов и через три дня отправиться за линию фронта и возможно это двойное убийство не следствие тупой пьяной разборки, а что-то серьезное и настораживающее, поверьте Штольц, просто так немецких инструкторов здесь не убивают. Надо звонить в Минск и просить у гаулейтера Вильгельма Кубе специальную айнзацгруппу для расследования этого неприятного случая. Или, на крайний случай зондер-команду карателей для массовой облавы в городе. Я уже давно не верю в случайные совпадения.
– Яволь, гер майор, сейчас позвоню в гестапо штурмбанфюреру Лейбницу. Он выделит людей для расследования.
– Только тихо, полицаев и фольксдойчей не привлекать! Линке в сердцах налил полный стакан коньяка и залпом
