кокетством, на которое способна.
– Неужели вы еще не сменили гнев на милость?
– И не сменю!
Я облокачиваюсь на перила, смотрю на море. Луна уже всходит – запад багряно-красный, и море слегка морщится. Качка, наверное, будет. Я любуюсь еще желтоватым столбом луны, гоню от себя все мысли, наслаждаюсь красотой ночи и тихонько напеваю.
– Татьяна Александровна, – говорит Сидоренко, – ну не грешно ли капризничать в такую ночь?
– Я с вами не разгова-а-ари-иваю-ю! – пою я.
– Но если я не могу рассказать вам! Я делаю движение уйти.
– Ну хорошо, хорошо, я расскажу, – соглашается он.
– Вы душка, – говорю я тоном восторженной институтки. – Только, пожалуйста, рассказывайте подробно и литературно. Так что же это за история?
– Да это не история…
– Ну сделайте историю… ну, хороший Виктор Петрович!
Я кладу руку на его рукав и заглядываю ему в глаза.
– Татьяна Александровна, а я не знал, что вы кокетка, – говорит он с упреком.
– А это разве худо?
– Не знаю, я с вами запутался и не знаю, что хорошо, что худо. Парадоксальная вы женщина!
– Парадоксальная женщина!.. Это удачно, Виктор Петрович, я аплодирую вам. Но к делу, к делу, к истории!
– Эх, от вас не отделаешься. Так слушайте. Знаете вы барона Z., биржевика, музыкального мецената?
– Слышала о нем. Что же дальше?
– Когда Старк был в Петербурге, они познакомились где-то на вечере у какого-то представителя haute finance. Вы знаете репутацию барона Z.?
– Слышала о нем что-то скверное, но не помню что.
– Репутация эта очень грязная в нравственном смысле, в деловом же безукоризненна. Ну… Ну… И не знаю, как это сказать… Ну, он, то есть Z., воспылал страстью к Старку.
– Как это? – удивляюсь я.
– Вот-вот, я знал, что вы не поймете! – с отчаянием восклицает Сидоренко. – Как же я буду рассказывать?
– Да нет! Стойте! Я понимаю. Теперь дальше, дальше.
– Так вот… Я еще в Петербурге говорил Старку: «Охота вам бывать у этого господина! Что о вас подумают?». «Я бываю, – отвечал он мне, – у него только на обедах и музыкальных вечерах, а запросто к нему не пойду». – «Да ведь он прямо за вами ухаживает!» Старк расхохотался. Когда мы одновременно уехали со Старком в Париж, и Z. оказался там. Куда мы – туда и он. Меня это изводило, а Старк помирал со смеху. Один раз возвращались мы с Лоншанских скачек, и пришла нам фантазия пройти через Булонский лес пешком и у Порт-Нельи сесть в метро. Погода была чудесная, народу масса, не прошли мы и полдороги – видим: в великолепной коляске катит Z. «Постойте, – говорит мне Старк, – я сейчас устрою представление!» И не успел я ему помешать, как он остановил Z., и тот увязался за нами. Старк был ужасно любезен с ним и позвал его в ресторан «Каскад» пить вино. Z. так и расцвел. Пока они болтали, я бесился,
