как-то побороть это волнительное и тревожное чувство. Переступить свою стеснительность.
Я поднялась с кровати и медленно выползла с комнаты. И тут в моей голове появился вопрос, «Где здесь находится ванная?»
Так не хочу тревожить Илью, но другого выхода у меня нет. Чёрт возьми надо взять себя в руки!
– Илья. – произнесла я находясь в тёмном коридоре. Сердце тарабанило от безумного волнения, и я вновь его позвала. – Илья.
Он вышел с первой комнаты, а чувство неловкости меня никак не отпускало.
Я не подходя к нему спросила где находится ванная и он меня любезно провел.
Почему я чувствую себя так глупо?
– Полотенце находятся в тумбочке. Воду как включать думаю ты знаешь. – говорил он усмехнувшись.
Я кивнула и растерянно смотрела на парня.
А он лишь улыбался и заглядывал в мои глаза.
– Ты так на меня смотришь, будто я самый ужасный человек на земле.
Я сразу же покачала головой и отвела взгляд в пол.
– Ты лучший из тех с кем приходилось жить. – прошептала я подходя к тумбочке.
– Ты говоришь о своём отце?
Я приоткрыла дверцу тумбочки и кинув взгляд на Илью слегка кивнула.
– Он тебя обижал? – спрашивал парень, облокотившись плечом об косяк.
Я нервно сглотнула. Об этом я не хочу говорить ни с кем. То как отец меня лупил за любую мелочь просто бросает в жар.
И я посей день помню, мне было тогда шесть лет. Я цветными карандашами нарисовала отцу рисунок. Изобразила нас вдвоём, мы стояли на лужайке, светит солнце и в облачке написано, «Я люблю тебя папочка». Но моя ошибка была в том, что я этот рисунок сделала на важном документе. И в тот день он меня так сильно отлупил ремнём, что у меня на пояснице до сих пор остаётся небольшой шрам. Помню как первые дни, простыня прилипала к спине от запекшейся крови и тогда я научилась спать на животе и какое-то время без одеяла.
Ту боль которую причинил мне отец, я не испытывала ни разу в жизни. И эта боль была даже не физическая, а душевная… Я ведь рисовала этот рисунок, не просто. Мной руководствовались чувства… А он просто разорвал рисунок и выкинул в урну. После моментально достал ремень из брюк и так сильно отлупил, что больше тёплых чувств к отцу у меня не осталось. Я не пыталась добиться от отца нежности… это самый ужасный мой кошмар, который преследует меня по сей день. И я стараюсь сделать все лишь бы он меня не бил… Но он продолжает лупить меня за все малейшие поступки.
Я вскинула голову вверх, нельзя показывать свои чувства и слезы! Это только моя боль.
И собравшись с мыслями, я вновь посмотрела на парня.
– Все в порядке, просто я была не послушным ребенком. И только к восемнадцатилетию, я осознала все свои ошибки.
Илья внимательно всматривался в мои глаза.
– Что он с тобой сделал? Ты ведь мужского пола боишься, как огня. Судя по твоему поведению… Кира, ты даже не пытаешься со мной общаться, заперлась
