проповедями у шоферов-дальнобойщиков. Курировал операцию антииеромонах восточной инферн-группы войск «Старшая Эдда» Эрнст фон Зигфельд, и сейчас у них происходила рабочая встреча.
– Короче? – Эрнст повертел в пальцах пачку «Мальборо», но отложил, так и не достав сигарету, не хотел оставлять в явочной забегаловке окурок с образцом слюны. А тип, аккуратно уносящий окурок с собой, априори не может не вызвать подозрение.
Магнитола одарила слушателей очередной песней:
Голубой струится луч
Между небом и землей —
Это бархатная ночь
Охраняет свой покой.
Там за кромкою луча
Притаилась пустота.
Там за кромкою луча
Притаилась суета…[2]
А вот здесь спирит-любитель Костик Фрязев дал маху – не обратил внимание, что и эту песню исполнял невинно убиенный голос[3]. И глубоко зря – был в сегодняшнем репертуаре магнитолы тонкий намек на толстые обстоятельства.
– Короче, этот поп теперь наш с потрохами, вербовка «в темную» чистосердечного отца прокатила успешно, можем переходить к следующему этапу операции. Я тут кое-что прикумекал, у меня появились интересные наметки… – чтобы достать из внутреннего кармана плаща конверт, Фрязеву пришлось отложить вилку, и сделал он это с явной неохотой.
Эрнст еще подумал, что вот так запросто, обыденным движением Фрязев вместо конверта мог достать и какой-нибудь «Стечкин» с серебряными пулями. И расклад моментально бы переменился.
…Уснувший мир надежно скрыт
От всех забот, от всех обид,
Уснувший мир спокойно спит.
Уснувший мир. Уснувший мир.
Лишний раз снаружи в песню ворвался лязг и грохот – мимо придорожного кафе прошел следующий автопоезд.
Из синих звезд сложив постель,
Качает ночь, как колыбель,
Уснувший мир…
Мадам-барменша за стойкой глотала сентиментальные слезы и нервно щелкала фисташки за счет заведения, пара слез ухитрилась оросить правую дыню, хозяйке явно было не до клиентских махинаций. Эрнст принял конверт и спрятал, не вскрывая, взамен сунул под салфетку щуплую стопочку еврофантиков. В глазах Фрязева вспыхнул уже традиционный голодный блеск, вместе с салфеткой купюры ловко исчезли со скатерти. Над Эрнстом закружил первый очнувшийся после зимы комар, недоуменно пожужжал и слинял в панике.
– Ты уходишь первым. Быстрей возвращайся к нашему догматику, а то чего заподозрит, – не дожидаясь реакции на приказ, Эрнст повернулся к лиловой хозяйке и жестом попросил счет.
Та растроганно кивнула, но прежде решила доконать фисташки.
…Не спеши, шумный ветер,
Луч рассеять голубой,
Что дрожит до рассвета
Между небом и землей.
– У меня вопрос ребром, – посмел напоследок
«Уснувший мир» Игорь Тальков.
6 октября 1991 года во время концерта в Санкт-Петербурге в спортивном комплексе «Юбилейный» Игорь Тальков был убит за кулисами двумя выстрелами из пистолета в результате спровоцированного конфликта. Убийца не установлен.
