первым оказался Курт Хефген, глава одного из крупнейших операторов распределительных сетей. Мужчина чуть за пятьдесят с седыми, зачесанными набок волосами.
– Признаю, – начал он, – что пока нам еще не удалось синхронизировать значительную часть электросетей.
«Это заслуживает уважения», – подумала Михельсен. Хефген не прятался за амбразурами, а встал во весь рост под обстрелом. Теперь оставалось лишь наблюдать за последствиями.
– В том числе потому, – продолжал он, – что нам недоступны значительные участки сетей. Но это оказалось невозможным даже на региональном уровне. В тех немногих регионах, где удалось восстановить подачу, частота крайне нестабильна.
«С уважением поспешили», – вновь подумала Фрауке. Человек просто донес в элегантной форме мысль, что «они не виноваты», и сгладил острый угол.
– Возможно, наши коллеги по производству сумеют прояснить вопрос.
И поскорее передать эстафетную палочку. Правда, раскаленную. Кто захочет за нее хвататься? Хефген откинулся на спинку и скрестил руки на груди в знак того, что он сказал достаточно.
– Господин фон Бальсдорф, может, вы? – предложил министр.
Человек, к которому были адресованы слова, – полноватый, с пористой кожей курильщика, – нервно облизнул губы.
– Кхм… Проблем оказалось больше, чем ожидалось даже в такой ситуации, – начал он. – Никто из нас прежде с таким не сталкивался. В учебных сценариях не предполагались масштабы отключений выше тридцати процентов. Вообще, это примерно вдвое больше возможного. Мы пока ищем…
– Хотите сказать, – перебил его министр угрожающе тихим голосом, – что вы не можете гарантировать возобновление подачи в ближайшие часы?
Фон Бальсдорф страдальчески смотрел на министра.
– Мы задействовали все доступные средства. Но со своей стороны гарантировать этого не можем. – Он прикусил губу.
– Вы, господа? – Министр оглядел сидящих.
Остальные лишь смущенно качали головами.
Такое же чувство Михельсен испытала несколько лет назад, когда к ней домой явились двое полицейских и спросили, она ли дочь Торстена и Эльвиры Михельсен. Она видела по лицам собравшихся, что и они начинают постепенно понимать. Несмотря на холод в зале, на лбу у нее выступил пот и сердце заколотилось у самого горла.
Ишгль
Ангстрём с облегчением и нетерпением смотрела на заснеженные горы, обступавшие их со всех сторон. Все были измотаны и мечтали о ванне, нормальном туалете, горячей воде, чистой и теплой постели, камине. Дорога серпантином взбиралась в гору, и Соня искала взглядом деревню, где они забронировали дом. Через десять минут приехали. На крутом склоне ютилось, почти вплотную друг к другу, с десяток бревенчатых домиков. Из некоторых труб поднимался дым. Тербантен с трудом отыскала место на маленькой парковке. На первом домике висела табличка с надписью «Администрация».
За
