лягаться.
– В трудные минуты сигареты успокаивают нервы. О чём вопрос! Конечно, на, держи, – мгновенно просиял психолог, и ошибочно ринулся на пациента, вытянув вперёд руку с раскрытой пачкой.
Как оказалось далее, этого было делать категорически нельзя. Поторопился психолог. Не рассчитал своих сил и степени вменяемости одержимого. Молча, без суеты, суицидник спрыгнул. Тем временем, вот что внизу происходило: те пожарники, коим было доверено держать натянутым экран, неправильно выдержали расстояние. Неверно определили точку предполагаемой посадки. Да и в момент прыжка отвлеклись на сплетни и молву окружавшей толпы. Короче растерялись. Зато не растерялись те двое чудаков держащих в руках пожарную кишку. Первый, что есть силы, врубил подачу воды, и вот какое диво следовало за этим: в районе четвёртого этажа мощнейшая струя воды ударила прямо в летевшего самоубийцу. Ударила сбоку. И самоубийцу опрокинула прямо на не застеклённый балкон третьего этажа. Толпа ахнула. Ахнули и на крыше. Затем, упрямый суицидник, попытался вывалиться уже с балкона, но тут подоспели пожарники с экраном. Аккурат в середину экрана упёртый и угодил. Его, мокрого, тут же скрутили, обраслетили, и силой поклали на носилки, да для верности придавили двумя толстяками из зевак. Даже не верилось, что такое бывает. Какой-то ирреальный случай, подумалось шокированному Андрею. А тем временем, толпа начала отходить от произошедшего. Прежде всего, радости словили два предполагаемых собутыльника самоубийцы. Первый в казачьей бурке индивидуум, тот, что потрезвее, давал интервью какому-то маленькому местному каналу.
– Значится, заморили мы всё это дело коньячком, а отлакировали пивом. Потому я думаю у него ум и замстило, – важно докладывал собутыльник подбоченясь, а доложив, по казачьему обычаю и попрощался: – Быть добру!
– Говорила я вам – это Антон сын Антонины, махровый мамин лодырь. Говорила, а вы мне не верили. Пьяница и наркоман. Ну, ничего, в психиатрической больнице теперь его быстро поставят на ноги. Будет знать, – с важным видом умудрённой жизненным опытом девы, балаболила старушка, видимо самая главная из местных бабок.
– Ангелом поцелованный! – восхищённо промямлила женщина с ребёнком, и хлопнула в ладоши.
Второй собутыльник спасённого, оказался более злоречивым и более же пьяным, а потому выдал песенку.
Антошка, Антошка, скорей лови подножку,
Антошка, Антошка, теперь хромая ножка.
Тили-тили трали-вали,
Это братцы на хрен надо,
Соглашусь теперь едва ли.
Па-рам-пам-пам, Па-рам-пам-пам!
– Конкретно этот, судя по всему, спать и вовсе не ложился, – укоризненно заметила главбабка участковому в сторону певшего. Участковый поманил пальцем весёлого малого, а шуткарь на полпути рухнул и захрапел.
– Такая нынче молодёжь! Ничего не нужно, ничего не заботит, – охала ещё одна старушка из резвых.
– Всё
