плоть. Трахнуть, я не могу просто трахнуть. Я хочу получить всё то, что скоро будет принадлежать моему брату.
Какое-то помутнение снизошло на меня в тот момент. Я схватил её бедра и потянул к себе. Мой язык опустился на её трепещущую плоть, провёл по ней, нашел холм и облизал его полностью. Машка задрожала и застонала. Мой язык, он гулял там по складкам и крутился у её дырочки, но не заходил в неё. А Машка извивались и просила:
– Войди в меня Тима, только не останавливайся.
Её дыхание, горячее, сбивчивое. Она схватила меня за волосы и придавила так, что я просто обязан был засунуть язык в её горячую плоть. Машка выгнула спину и застонала, а я двигал там, куда она направляла. Я хотел выжать из неё всё что мог, но не выдержал сам, бросил её бёдра, надавил на ноги и мой член медленно вошел в то пространство, которое налилось кровью именно для него. Я трахал её стоя на коленях, а она хваталась руками за спинку кровати и её круглая грудь колыхалась, перекатывалась и гипнотизировала мой взгляд.
Машка почти кричала и мне пришлось закрыть ей рот ладонью. Огненный взгляд, её рот приоткрытый от стона, её волосы, всё это нравилось мне и я думал о том, что будет чувствовать она, потом когда встанет рядом с моим братом, а я буду стоять сзади и улыбаться пошлой улыбкой.
Утром, когда мой брат ворвался в номер, я спал сном безгрешного ребёнка и честно говоря, мне было глубоко наплевать на его крики и обвинения. Что мне было делать оправдываться, ни в коем случае.
Я не виноват, что его невеста оказалась такой похотливой сучкой, что прыгает на каждого, ну пусть не каждого, но всё-таки.
Свадьба расстроилась. Конечно же, во всём обвинили меня. Даже Машка, когда каялась перед братом, обвиняла меня в том, что это я затянул её к себе в номер, почти насильно. Мои же слова не были никому интересны.
И вот теперь предстоит вернуться туда, где считают меня врагом номер один.
А всё почему?
Потому что тётушка вдруг решила, прочитать перед всеми родственниками, своё завещание.
Глава 5
Аня
Очень люблю наш дом. Он кажется мне волшебным замком, в котором я, как принцесса Рапунцель, заточена в ожидании прекрасного принца. Только волосы мои конечно не такие как у Рапунцель, но они тоже почти золотые и папа часто называет меня Золотовлаской.
Обидно только, что глядя в зеркало, я понимаю, вся моя красота, о которой говорит папа, так никому и не достанется, пока я буду сидеть тут, с ним.
Конечно, я не считала себя такой уж красавицей, но и уродиной не считала. Спасибо и на том. Я не могла сравнивать себя с красотками из телевизора и журналов, но ведь каждый человек, какой бы он не был, может кому-то понравится. И я надеялась, что тоже кому-то понравлюсь и хорошо бы, если бы это был тот самый жених, о котором говорил папа.
Я много гуляла в парке у дома. Хоть со всех сторон он обнесен глухим, высоким забором, когда-то давно, мне удалось украсть ключ от калитки, за которой тропинка, что ведёт к морю. Когда отец уезжал,
