ты его видел? Здесь или в лесу?
– Видел, – повторил мальчик. – А он меня правда в Ирий заберет?
– Это мы еще посмотрим. – Арсентий потрепал Миклошу по макушке. – А ты видел, как он батьку твоего забрал?
– Они разговаривали. Смеялись. Потом он мне ворона показал на дереве – большой ворон был. А потом бати уже не было. А он сказал, что батю в Ирий забрал.
– А потом ты его встречал?
– Когда батю закапывали. Голова светлая.
– А после? – Но мальчику разговор явно наскучил. Глаза его вновь потухли, струйка слюны потекла из уголка рта. Арсентий встал и вернулся к хозяйке и отцу Сафронию, уже закончившему приводить себя в порядок.
– Зимава, на похоронах Егорши много народу было?
– Нет, все же работали. Мы вдвоем да сосед – кузнец наш, Местята. Я его с могилкой помочь просила.
– А рядом с погостом никого не видели?
– Никого. Только когда обратно шли, воев наших встретили, старшина их гонял неподалеку.
– Волхв был, – щелкнул пальцами отец Сафроний. – Я еще удивился, чего это он из лесу вышел. За оградой стоял, когда я заупокойную читал.
– А потом куда делся?
– Не заметил. Когда мы могилу зарыли, его точно не было.
– Надо бы навестить волхва вашего. – Арсентий вновь задумчиво разглядывал работу девушки. Потом его осенило: – Красиво вышиваешь, Зимава. Учил кто-то?
– Бабушка, царство ей небесное.
– А давно твоя бабка преставилась?
– После Рождества. – Она подняла испуганные глаза.
– А попить перед смертью не просила?
Рука девушки дрогнула, иголка вонзилась в палец левой руки.
– Просила, – ответила она совсем тихо.
– И ты ей дала?
– Зачем спрашиваешь? Знаешь же, что дала.
– Знаю, – ответил он, отворачиваясь. – Ты мне про бабушку свою потом поподробней расскажи. Да и про себя тоже.
Брат Арсентий задумчиво посмотрел на небо, уже полностью очистившееся от туч. Солнце начало спускаться от зенита, и до заката времени оставалось не так много – надо бы поторопиться. Но, услышав чуть в стороне звонкое постукивание молотка о наковальню, уверенно двинулся туда.
– А мы разве не в лес? – удивился отец Сафроний.
– И в лес тоже, – согласился Арсентий. – Но сперва к кузнецу заглянем.
Кузня стояла на самом отшибе, подальше от людей. Их всегда ставят в стороне – и чтобы людям звоном не мешать, и потому, что в народе кузнецов порой считают колдунами. Они с металлом договариваются, слова тайные знают – а значит, лучше к ним не приближаться, если дела нет.
Местяту они увидели еще на подходе – остужал в чане с водой только что законченную подкову. Выглядел он внушительно – невысокий, зато с широченными плечами, могучими руками и гривой льняных волос, подвязанных на лбу кожаной лентой. Отбросил подкову в кучу таких же, отер пот
