вот это, – молодой человек, повернувшись, ткнул указательным пальцем позади себя.
И тотчас же задник сцены, оказавшийся экраном огромного проекционного телевизора, осветился. На нем замелькали страшные кадры, снятые в лечебнице для больных синдромом внезапного слабоумия. Бессмысленные глаза и улыбки, омерзительные кривляния, текущая изо рта слюна и страшные, лишенные всякой мысли, выкрики – мощная электроника показывала бесстрастно, крупно, передавая мельчайшие оттенки цвета.
Иван Антонович, наконец, узнал молодого человека – это был одноклассник его сына, Сергей.
«О, Господи! Зачем же такое показывать. Это же бесстыдно – делать из людского страдания шоу».
А из телевизора между тем неслось:
– Братья и сестры! Давайте поможем всем заблудшим, не понимающим какой это грех – стремиться получить вторую жизнь не от Бога, а от кесаря. Пусть наши власти управляют земными делами, а не божьими. А там, где должен быть только промысел Божий, они смиренно и благоговейно склонят свои головы. Давайте выберем тех людей, которые не побоятся запретить бездушной машине решать за Бога кому давать вторую жизнь. Перед Богом все равны.
Экран заполнился ярким солнечным светом, и тут же мощно, торжественно зазвучала музыка.
«Бах, – отметил про себя Иван Антонович, – Первый концерт».
И тут во весь экран вспыхнула надпись: «Жизнь только от Бога». Казалось, величавые аккорды наполнили собой всё пространство зала…
«Сумасшествие какое-то. А если человек отдал жизнь во благо других людей? Он что, не заслужил второй жизни… как мой сын…, – он со злостью выключил телевизор. – Тоже мне, очередные толкователи воли Божьей. Их предшественники во имя этой самой воли людей заживо сжигали, а эти не хотят, чтобы достойным людям вторую жизнь давали. Инквизиторы новоявленные, мать их!»
Объединенная Русь. Украина. Киев. 5 мая 2190 года. Среда. 18.40 по местному времени.
Большая черная машина мягко вкатилась во двор дома и замерла около одного из подъездов. Три двери машины распахнулись одновременно и также одновременно из салона выскочили трое молодых людей. Они напоминали машину, в которой приехали – такие же большие, в одинаковых черных костюмах и такие же хищные. Один из них сразу вошел в подъезд.
Светлана Николаевна Доброва в который раз наблюдала эту картину из окна квартиры сына и в который раз испытала чувство какого-то внутреннего неудовольствия.
«Христос ходил среди людей в окружении своих апостолов, ничего не боясь, а тут … ну не считать же этих мордоворотов за апостолов», – с высоты третьего этажа хорошо были видны мощные затылки и короткие толстые шеи парней, охранявших ее сына.
А вот и он сам – высокий светловолосый человек вышел из машины, едва только его охранник выглянул из подъезда и махнул рукой: «Всё чисто!». В окружении охраны, чуть сутулясь, ее сын вошел в подъезд.
«А волосы уже не вьются кудрями, и сутулиться стал, – мать отстраненно наблюдала за сыном. – Как будто прячется от кого-то, старается
