в рот попадает. Ванна – сосуд для омовения, почти ритуальный. Вы ей доверяете себя беззащитных, босых и нагих. Нельзя её осквернять.
Сейчас пошла мода: в ванной купаете собак – а это поганое животное – моете им грязные лапы после улицы. Или, чтобы просторнее стало, чтобы было куда стиральную машину встроить, снимаете раковину. И зубы чистите и плюёте, и сапоги моете – всё над ванной. Потом в ней сами моетесь и удивляетесь, почему испытываете слабость, болеете…
Клиентка ахала, поддакивала: всё так, всё правда насчёт ванны. В прихожей сунула денежку. Ангелина равнодушно, не глядя – глядеть нечего, мелочь – сунула в карман линялого халата. Вернулась на диван к телевизору.
Население делится на две категории. На лузеров – тех, кто сутками пялится в ящик. И на тех, у кого жизнь удалась: кто сам залез в ящик и из него жёстко окучивает мозги лузеров.
Грязноватая, опустившаяся, разжиревшая, некогда знаменитая на всю страну, Ясновидящая Ангелина – уже лет двадцать как вышла в тираж, выдавлена с рынка экстрасенсорных услуг. Кормилась оказиями, мелочёвкой с дур вроде ушедшей клиентки.
О былом очаровании Ангелины свидетельствовал глянцевый, в натуральный рост, плакат на стене: гибкая, соблазнительно прогнувшаяся под тяжестью буйно путаной гривы, в атласном чёрном халате с драконами – в то время им можно было трижды обернуть тонюсенькую ведьминскую, змеиную фигурку. Во лбу, между бархатными бровями сиял третий глаз: пирсинг с драгоценным ярко-синим камнем.
Эх, было время! Клиенты не помещались в прихожей. Очередь, к негодованию жильцов, выплёскивалась на лестницу, во двор. Машины, за неимением мест на стоянках, парковались на газонах: автовладельцы хлынули после того, как Ангелина обнаружила навороченную машину, угнанную у одного нового русского.
Он, сопя, топтался за спиной гадалки, пока она зажигала между двух зеркал толстую сиреневую благовонную свечу. Всматривалась в плывущие в зеркалах огоньки… Вот проявился двор… Угол дома… Неподалёку вывеска магазина, по которой без труда узнала район города… И – крупно – разбитая фара машины.
Забавно: хозяина больше поразил не сам факт обнаружения машины, а вот эта мелочь, деталь: фара и вправду оказалась разбитой…
Занималась Ангелина присухой, отворотами, мирила супругов, разбирала семейные конфликты.
Заплаканная жена привела мужа: сходит с ума на почве ревности. Обещает её зарезать, а сам с маленькой дочкой – выброситься с балкона. Ангелина, как их увидела, сразу сказала, что его жена невинна перед ним и страдает не меньше его. Хотя… Всё же смущало присутствие между ними незримого третьего, какой-то расплывчатой мужской тени. Муж орал:
– Ага, есть-таки мужик?!
После приходил просил прощения. Выяснилось: жена приводила маленькую дочку к себе на работу. Пока её не было, сотрудник от большого ума развлекал малышку:
– Ты меня узнаёшь? Ведь я твой папа.
– Нет, – оторопела кроха, – мой папа дома.
– Да нет, тот папа не настоящий, а я вот он и есть твой настоящий папа, – резвился сотрудник.
Девочка и расскажи отцу, что у мамы на работе образовался новый папа… Вот кто оказался мужской тенью.
После того случая Ангелину погребла лавина супружеских звонков.
Это нынче корреспонденты воротили носы, а тогда бились за право взять интервью.
«Перед нами предстала красавица, какой и полагается быть молодой ведунье, – писала «Вечорка». – Она не нажила на людских несчастьях палат каменных. Встретила нас в крошечной кухоньке типовой пятиэтажки. Почему встречи назначает не раньше десяти часов вечера? Потому что, в отличие от нас, отдохнувших к утру и утомляющихся к вечеру, она с наступлением сумерек – с каждым часом всё более сгущающейся тьмы – оживает, свежеет, хорошеет, глаза приобретают жутковатый кошачий блеск. К двенадцати ночи ворожея испытывает прилив сил, почти восторг. Не ходит по квартире – летает, маленькая ножка едва касается пола.
С некоторыми людьми ей необыкновенно легко и ясно работается. С другими, бывает, после их ухода наваливаются тяжесть и опустошение. В основном, это те, которые не верят ей безоговорочно, безоглядно, чего от клиента требует ворожба (девяносто процентов энергии уходит, чтобы пробить плотный экран скептицизма). Кто-то приходит из праздного любопытства: «Уж я-то разоблачу твои ведьминские штучки…» Таких Ясновидящая сразу разворачивает на пороге: «Извините, ничем помочь не смогу».
Общаясь с клиентами, она (это происходит помимо её воли) как бы проецирует их органы на свои. Чуть что не так, её собственные сердце, почки, селезёнка, мозг или печень начинают пульсировать, отчаянно «кричать», сигнализировать о неполадках в чужом организме.
Разговаривая как-то с цветущей –
