в сарай, но по тропинке уже приближалась бабка. В сарае мы закрылись вместе. Старуха открыла замок. Спрятаться тут было негде. Я встал за дверь.
– Танька! Берегись! Обрюхатит тебя! Будешь всю жизнь расплачиваться.
Оставила еду и воду. Закрыла дверь. Получилось как-то по особенному, с петель больше снять было нельзя.
– Попался! – улыбалась Таня.
Я не разделял ее радости.
– Иди ко мне. Погрею! – смеялась Таня.
Ей снова казалось, что она могущественная волшебница. Мы прижались телами.
– Как ты тут ночью еще не замерзла?
– Уже привычная! Бабка меня тут с детства морозит, воспитывает. Спасает от мужчин!
Меня с детства не морозили. Я замерзал. Слабое место в стене нашел. Но его не преодолеть.
– Зови девчонок! Волшебница!
– Аня меня каждую ночь отсюда достает. У нее ключ есть.
– А зачем мы двери снимали?
– Тебя проверяли, думали колдун. А ты даже темноты боишься!
Я рад, что оказался простым человеком.
– Когда нас отсюда выпустят, бабка спать ляжет. Я фонарик зажгу.
Аня пришла раньше. Удивилась мне.
– Затащила все же к себе. Ну, фокусница! Его Вера ищет. Сказала, что у нас. Сразу поняла кто его прибрал. Не спеши. Тебе еще разрешили погулять.
– Мои родители дома, пошли в бане посидим, – предложила Аня.
Таня воспротивилась:
– Насиделась в потемках по сараям. Бабка до утра не проснется. В доме посидим со светом.
В избе Аня сразу полезла в кровать. Я лежал между девчонками, отогревался. В доме было тепло. Дверь скрипнула. Вошла бабка и села у печки. Девчонки притихли. Бабка с кем-то заговорила.
– Танька! Танька! Не дашь мне умереть, – она собиралась выйти на улицу.
– Бабушка! Я здесь!
Старуха зашла за перегородку. Увидела меня в кровати между девчонок:
– Танька, оставь их одних. Пусть порезвятся, нам легче будет.
– Я от него рожать не собираюсь. Мне высокие нравятся.
– А теперь тебя никто не спрашивает. Родишь или умрешь. Сами себя закопали наполовину. Торопись дуреха! Время выходит, ты последняя осталась.
Аня хотела подумать, но старуха уже стягивала с нее одежду.
– Танька, помогай! Все вместе погибнем.
Аня была крепкая телом и характером. Всех раскидала по стенкам. Сама разделась и легла под одеяло.
– Раз надо, понимаю!
Я возвращался в темноте по булькающей грязи. В комнату Веры постучал через отдельный вход. Ее не было. С крыльца меня встретили ее родители. Они были не в духе. Пропустили меня молча. На кухне мои родители сидели с Верой.
– Всех девчонок испортил?
– Всех! Можно домой ехать. Чудные здесь люди.
