патрули, редкие прохожие. И серое небо. Впереди была пара выходных и очередная рабочая смена, всё без отпусков и больничных. Даже без возможности свалить в продолжительный запой, как бы этот октябрь не располагал к такому времяпрепровождению.
– А где вообще этот завод находился, я так и не понял? – спросил кто-то из коллег у водителя, который всегда в самом начале поездки рассказывал о вчерашних новостях.
– Да тот, у дома Горбунова. Сказали, что там какое-то производство наладили, – поведал водитель, которого Игорь недолюбливал. – Америкосы как-то разведали, что там что-то для армии начали делать. Пару ракет кинули, а наши прозевали. ПВО снова ничего не сделала. Всё, нет больше завода.
– Да там и так этот завод давно разбомбили, там же руины одни были! Да, Игорян?
Кто-то толкнул в бок Игоря, и тот только-только понял смысл беседы коллег.
– Как бомбили? – спросил Горбунов, будто бы проснувшись.
– Ракетами, – ухмыльнулся водитель. – Ничего, дома из окна посмотришь, как разбомбили. Нам расскажешь.
– Дома рядом задели? – заволновался Игорь.
– Вон, стоит твой дом, целый и невредимый! – показал рукой водитель в сторону одноподъездных высоток постройки начала 2010-х годов. – Я тебя у въезда во двор высажу, а то неудобно тут разворачиваться.
Броневик остановился у сломанного шлагбаума, а Игорь, ни с кем не попрощавшись, поспешил домой. Он с силой бросил пустую бутылку из под пива в сторону бетонного забора, и, перед тем как открыть дверь подъезда, мужчина ещё раз осмотрел строение со стороны двора. Но, вроде бы, всё было как прежде, но душа была не на месте, сердце бешено колотилось. С другой стороны, если бы дома вышибло окна, то Ника, Костя или мама смогли бы позвонить ему или написать, хоть и его рабочее место не подразумевало постоянное использование мобильной связи. Впрочем, никто из них даже не сообщил ему о том, что была бомбардировка завода, который находился буквально под окнами.
Лифт, как всегда, не работал. В доме было около двадцати жилых квартир и местное ТСЖ не сильно беспокоилось об условиях проживания жителей. Дом был хорошим, крепким, но в период первых бомбардировок много жильцов съехало отсюда из-за близости завода, который могли разбомбить и всё-таки разбомбили, но не все спешили вернуться в прежнее жилище. Даже семья Горбуновых тогда временно переехало жить в бомбоубежище, но пришлось вернуться, так как других вариантов проживания у них не было. Сейчас всё было не намного лучше: правительство хоть и увеличило поставку продовольствия, но безопасность и качество жизни незащищённых слоёв населения не было в приоритете.
Игорь почти на одном дыхании добежал до девятого этажа. Звонко положив пакет с двумя бутылками пива на пол, он с трудом открыл тяжёлую входную дверь.
Дверь тут же покосилась, оставшись висеть на одной
