что придется делать. Ответ ее порадовал: в многочисленных курортных отелях Турции требовались уборщицы и горничные – как раз тем же она занималась и на родине, но платили ей в десятки раз меньше. Недолго думая, девушка собрала нехитрый скарб и вылетела в Стамбул. В тот же день ее привезли в бордель, не слушая криков и просьб, забрали паспорт и заперли в комнате. Когда к ней зашел тот лощеный турок, с которым разговаривала и Жанна, Света сказала ему, что она приличная девушка и ни за какие деньги не станет этим заниматься. Сводник усмехнулся.
– А у тебя нет выхода, – спокойно заметил он. – Подумай, ну куда ты денешься без документов? Здесь не Россия, попадешь в полицию, а там ой как несладко.
Света потребовала привезти консула, турок кивнул и вышел, но вместо консула привел двух дюжих ребят, которые избили ее до полусмерти и что-то вкололи. На следующий день сводник объявил, что сейчас придет клиент и она должна быть с ним ласкова. Клиентом оказался потный противный турок, набросившийся на нее с порога. Но девушка не дала ему стащить с себя одежду – сразу ударила между ног. Он сначала застонал, потом заорал, прибежал сводник и бросил ее в подвал.
– Видишь, дорогая, у нас нет выхода, – плача, пробормотала Светлана. – Я слышала рассказы проституток. Хозяевам борделей хватает такого товара, поэтому они расправляются с непокорными.
Она тихо всхлипывала, а Жанна думала, думала, думала и ничего не могла придумать. Девушка права, бежать отсюда невозможно. Эти стены видели таких, как она. Турки знают, как с ними поступать. Ничего у нее не получится, видимо, скоро придет конец ее никчемной жизни. Она тоже забилась в угол и погрузилась в полудрему, ожидая своих мучителей. Когда дверь распахнулась, Жанна съежилась, словно хотела стать меньше, раствориться в темноте. Вошел турок-сводник, как всегда, прекрасно одетый, благоухавший дорогим одеколоном. За годы ведения бизнеса с представителями разных национальностей он выучил и английский, и даже русский, и на всех языках говорил одинаково плохо. Сейчас его сопровождали, к ее удивлению, не смуглые нукеры-дружинники, готовые избить до полусмерти беззащитных девушек, а толстый маленький человечек европейского вида, в белой батистовой рубашке и черных брюках. Его лакированные модельные туфли явно стоили недешево. «Клиент, – мелькнуло в разгоряченном мозгу. – Сейчас подложит под него меня или Светку. Если меня – черт с ним. Главное, чтобы не грязный турок. Возможно, с европейцем удастся договориться».
– Вот эта. – Палец сводника с наманикюренным ногтем указал на Жанну. Значит, она не ошиблась. Ей действительно привели клиента. Толстячок осмотрел молодую женщину, кивнул и произнес на чистом русском языке:
– Такой я ее себе и представлял. Что ж, я ее забираю.
– Нужно бы еще подкинуть. – Турок помялся, опустив глаза. – Гляди, Ройтман, какая красавица. У нас бы она имела успех.
«Значит, его зовут Ройтман, – отметила про себя Жанна. – Точно не турок».
– Твоей жадности, Ибрагим, нет предела, – буркнул гость. –
