и не снилась. Не картинные «кубики» на прессе, но как-то сразу ясно – ударишь его туда, можно и пальцы сломать. Руки и плечи вообще, похоже, чудовищно сильные, стоило посмотреть, как он плыл!
«Ну что ты загляделась на местного? – спросила она сама себя. – Тебе улетать через пять… нет, уже четыре дня. Не останешься же ты в его шатре или где они живут? Хотя он говорит очень чисто и грамотно, слова не коверкает, да и вообще ведет себя… да, по-рыцарски, точно. Может, он из какого-нибудь важного рода? Но почему тогда один, без свиты и без коня даже? Они же тут все верхом ездят!»
– А у тебя лошадь есть? – спросила она, чтобы не молчать.
– Нет, зачем она мне? – удивился Ариш. – Если захочется покататься верхом, то вон по ту сторону гор наши дальние родичи держат отличные табуны. Заплати – да и езди, сколько захочешь, хоть на смирной лошадке, хоть на диком жеребце… если поймаешь и сумеешь укротить. У меня бабушка из этих краев, – пояснил он, – любит иногда вспомнить молодость и проскакать во весь опор!
– Ничего себе бабушка…
– Да что ты. Она в семье самая тихая и мирная из женщин. А вот… ну ладно, это неинтересно, – осекся он.
«Да кто он такой? А! Может, если семья богатая, его отправляли учиться куда-нибудь в большой город? Там таких порядочно. А теперь вернулся…»
– Ты машины любишь? – спросила она наобум.
– Не-а, – ответил он весело. – На кой тут машины? Дорог тут нет, по долине ездить запрещено, сама ведь знаешь.
– А в городе?
– Я там почти не бываю, не люблю я города, разве по делу съезжу куда-то. Ну так поезд – еще туда-сюда, да и долететь всюду можно.
– В городе ты не бываешь, живешь тут постоянно, да? – Инга дождалась кивка и продолжила: – Так чем же ты занимаешься?
– Ты сама сказала – живу, – улыбнулся он. – Не думай, не бездельничаю, тут забот хватает. Но не пытайся угадать, кто я такой. Все равно не выйдет.
– В заповеднике работаешь, что ли? – безнадежно спросила она. На простого овцепаса он как-то не походил.
– Вот это самая подходящая версия, – стерьезно сказал Ариш, и девушка облегченно выдохнула. Наверно, потому он и говорит правильно, что учился в каком-нибудь ветеринарном или аграрном институте…
Ариш наблюдал за ней с улыбкой. Ход ее мыслей был ему очевиден.
– И все же ты очень красивая, – произнес он, и Инга сбилась с шага.
– Я вся в веснушках, – буркнула она.
– У нас это считается благословением Великого Солнца, – без тени усмешки произнес он и коснулся своей медной гривы. – Мой дед, отец и я – все такие. За счастье считается, если в роду появляется рыжий ребенок.
– Понятно… – сказала Инга, глядя под ноги.
Ну хоть в далеком селении прослыла красавицей, и на том спасибо. Так-то иначе как рябой не называют: в самом деле все лицо в конопушках, а волосы… вроде и не рыжие, непонятного какого-то оттенка. Красить смысла нет, лицо-то не перекрасишь!
– Я тебя обидел? – негромко спросил Ариш. – Прости,
