чтобы хроноаборигены поняли, затем подобрал слова, – да еще корабли летучие и самобеглые стальные повозки.
Усики Петра уныло опустились. Повествования послов о военной мощи Мастерграда вызвали шок у царя и князя, но они подтверждались сказками Федьки и письмом старшего Строганова. Стало быть, это не лжа, а чистая правда. Сжав от досады руку в кулак, едва не грохнул по столу. Планы по склонению Мастерграда под руку русского царя шли насмарку. Быть может потом, когда больше узнают о пришельцах и закончат неудачно начавшуюся войну с турками.… А сейчас отчаянно необходимо оружие, сравнимое по качествам с мастерградским. Война с опаснейшим противником: Оттоманской Портой и ее вассалом Крымским ханом шла с 1686 года, и конца-краю ей не видно. Два похода на Крым, возглавляемые князем Василием Голицыным, закончились позорным отступлением. Новое мощное оружие давало надежду победить турок быстро, с небольшими потерями, и тем самым укрепить трон под юным царем. Он лишь недавно отобрал власть у сестрицы – узурпаторши и отчаянно нуждался в успехе, подкрепляющем права на трон. Некоторое время Петр боролся с охватившей растерянностью. Затем вспомнил. Это пришельцы из будущего пришли к нему, а не наоборот. Значит, им что-то от него необходимо! Понимание заинтересованности пришельцев помогло собраться. Царь Петр был юн, едва вышел из подросткового возраста, к тому же родился очень любопытным. Искушение оказалось не по силам.
Голова Петра склонилась к плечу, глаза округлились от любопытства. Он запнулся, слегка заалел, но, упрямо набычив голову, спросил твердым голосом:
– А правда, что у вас есть летучие корабли, или лжа?
В глазах надежда, что сказка станет былью. Знал он и из сказок Федьки, и от Строгановых о летучих кораблях пришельцев, но вот не верилось и все! Хотя страстно мечталось хоть раз прокатиться по небесам, словно ангел божий!
Ну совсем ребенок, подумал Александр. Все не похоже, ни черты лица, ничего, но напоминает младшего, навеки покинутого брата чем-то неуловимым… Наверное, неуемным любопытством? Петр Александру нравился, ярый патриот и трудоголик, поднял Россию на дыбы, превратив из сонного Московского царства, прозябавшего на окраине Европы, в Русскую империю с мощными армией и флотом, растущей промышленностью. Наклонившись к чемодану, младший посол вытащил альбом. На обложке фотография с бронзовым памятником основателю города. Над ним щит желто-коричневого городского герба. Показал царю. Лепо и искусно изукрашено, подумал Петр. Особо внимание привлек наряд на памятнике, схожий с тем, какие носили кукуйские немцы. Вот еще один вопрос, и пока без ответа.
– Это Вам, Ваше величество, в дар альбом с видами города, – слегка склонив голову, произнес Александр, передавая царственному юноше искусно изукрашенный альбом, – Есть там и картина с воздушным кораблем.
У Петра от любопытства все шире округлялись глаза. Молчит, крепко сжав маленький рот, рассматривает искусную картину на обложке. Князь придвинулся вплотную, насколько позволяло чрево, жадно рассматривает диво. Наконец, царь открывает альбом.
Изображение зело
