как на подбор. Аменхотеп с трудом удержался от соблазна погрузиться в прозрачные воды одного из таких водоемов: с сожалением вздохнув, решил продолжить свой путь.
Спустя какое-то время взору Аменхотепа открылись белоснежные портики, увитые диковинными травами, перемежающимися ярко-красными цветами. Фараон не удержался и, приблизившись к одному из портиков, дотронулся до самого крупного и манящего цветка – тот в ответ издал нежный, словно у серебряного колокольчика, звон и распространил в окружающем пространстве терпкий дурманящий аромат. Аменхотеп с наслаждением вдохнул его и чуть было не забыл, зачем вообще проделал столь опасное путешествие.
– Ты из мира живых, не так ли? – раздался за его спиной мелодичный голос.
Фараон оглянулся: перед ним стояла женщина, облаченная в ослепительно белый хитон, подпоясанный золотым поясом. Ее шею и запястья украшали массивные украшения, усыпанные драгоценными камнями, а голову – корона-атеф, увенчанная уреей.
Аменхотеп догадался: перед ним – Нефтида, дочь божественного Ра и единокровная сестра Осириса. Он почтительно поклонился и подтвердил:
– О, да, божественная Нефтида! Ты совершенно права: я действительно пришел из мира живых.
– Что же ты ищешь в наших райских садах? – осведомилась она.
– Совета Гор-Нармера, – без обиняков признался фараон.
– О! Потомок Гора был мудрым правителем, – одобрительно кивнула богиня. – Я провожу тебя к нему. Следуй за мной.
– Благодарю тебя, о, божественная Нефтида!
Путь оказался неблизким: один пейзаж сменялся другим, еще прекраснее прежнего. Покорно шествующий за Нефтидой Аменхотеп видел вокруг множество счастливых людей, а точнее – их саху. Ибо хат – физическая сущность всех этих счастливцев – давно превратилась в тлен (если, конечно, при жизни они не были знатными людьми или фараонами, тела которых после кончины бальзамировали).
Наконец Нефтида и Аменхотеп вошли в город фараонов. Аменхотеп задумался: «Интересно, каким по счету правителем Египта являюсь я? Вероятно, семьдесят третьим[45]… Значит, в городе фараонов должны обитать порядка семидесяти двух саху бывших властителей священной земли Та-Кемет…»
– Мы пришли… Саху Гор-Нармера обитает здесь, – прервала Нефтида размышления Аменхотепа, указывая божественным перстом на небольшой дворец, облицованный бледно-розовыми мраморными плитами.
Благодарно поклонившись в ответ, Аменхотеп направился к распахнутым створкам ворот. И вновь перед ним, словно из небытия, возник стражник, пропустивший его во дворец только по предъявлении «пропуска» в виде пряжки Исиды.
Первое, что увидел фараон, едва оказался на территории дворца, – огромный зал с множеством колонн, увитых гирляндами цветов. Впереди блеснула водная
Приблизительное авторское предположение. Так как XVIII династии предшествовал ряд династий, имена правителей которых неизвестны.
