есть Отец; Дух Святый, Ruach – Мать. В пречистом теле Марии Отец соединяется с Матерью.
Бог есть Мать: к тайне этой, в христианстве еще не раскрывшейся, уже прикасаются идолы каменного века, глиняные фигурки Матери с Младенцем, находимые всюду, от Двуречья до Атлантики, по всем путям христианства будущим.
Может ли это быть? Может. Как тень Сына, еще не пришедшего, уже легла назад, на все человечество, до начала времен, – так и тень Матери.
Озирис-Таммуз – тень Сына предсказывает не только то, что Он уже сделал для нас, но и то, что Он еще сделает.
«Ištar Mami» – «Мама», – пролепетал Вавилон первым детским лепетом, и это ему зачтется в веках и в вечности.
Отец, Сын и Мать
«Ты – жених крови у меня… жених крови по обрезанию», – говорит сыну своему Сепфора, жена Моисея (Исх. IV, 26). «Творец твой есть супруг твой… Как жену, призывает тебя Господь», – говорит пророк Израилю (Ис. LIV, 1–6).
Израиль есть Жених и Невеста, обрученные Богу, Он и Она, – Мужеженщина. Это не образ и подобие, а действительность, не дух, а плоть и кровь, не миф, а мистерия – таинство брачное, брачный союз Бога с человеком. На этом зиждется весь Израиль, весь Отчий Завет. И эти глубочайшие корни Израиля уходят в Вавилон.
Богиня Иштар, Звезда любви, утренне-вечерняя, есть «на закате Жена, на рассвете Муж», сказано в одной вавилонской клинописи (Dussaud. Notes de Mithologie Syrienne, 9). Божие лицо, обращенное к свету дня, к этому миру, есть лицо мужское, а ко мраку ночи, к тому миру – женское. Бог – Он и Она вместе, Мужеженщина.
Вот почему во всех вавилонских молитвах обращение к Богу – двойное, к Нему и к Ней, к Отцу и к Матери:
Матери нет у меня – ты моя Мать!
Нет отца у меня – ты мой Отец!
Бог вавилонян есть «Матереотец», Μhtροπ£τhρ гностиков и орфиков.
В Сузах, древней столице Элама, найдено изваяние богини Nana (Иштар) с бородою.
Подобно Ассуру, она – бородатая, —
говорится в гимне Иштар Ниневийской.
Когда в Египте к подбородку женских мумий приставляется священная бородка Озирисова, то это и значит: на закате, в рождении-смерти, – жена; на рассвете, в воскресении, – муж; или, точнее, муж и жена вместе, Адамо-Ева, «по образу и подобию Божиему» (Бытие-Талмуд). Два пола, эмпирически разделенные, трансцендентно слиты.
И бог Таммуз, так же, как богиня Иштар, есть Он и Она, Мужеженщина.
В шумерийской надписи царя Гудэа, Истинный Сын Бездны, Dumu-zi-absu, именуется не «Владыкою», Еn, а «Владычицей», Nin: не Он, а Она, или Он и Она вместе.
Иштар есть Жена, становящаяся мужем, или Дева, становящаяся Отроком, а Таммуз – Отрок, становящийся Девою. В брачном союзе их происходит соединение не двух, а четырех существ, или двух Андрогинов – Отрока-Девы и Девы-Отрока.
Так и в Египте Изида, Usrit, есть женское лицо Озириса, Usiri, а Озирис есть мужское лицо Изиды. Озирис-Озириса – Андрогин божественный.
«Есть на острове Кипре изваяние Венеры Бородатой (Venus Barbata), в виде мужа в женском
