но ответить ему не успел. Коркин, который возился с тяжелым ружьем, наконец нажал на спуск. Выстрел получился таким громким, что у Фили зазвенело в ушах, а у самого Коркина из носа хлынула кровь.
– У скорняка-то не ружье, а ружьище! – удивленно завопил Рашпик.
Выстрелом Коркина не только снесло ордынца вместе с конем, но и ранило пятерых или шестерых всадников, что гарцевали за спиной главаря.
– Берегись, – процедил Пустой и в следующее мгновение потеснил обоих светлых внутрь укрытия. Сотни стрел одновременно просвистели над головами осажденных, застучали о склепанную жесть.
– Механик! – Показалась в люке голова полупьяного Сишека. – Мне поможет кто-нибудь?
Филя, преодолевая оцепенение, бросился к старику, который выставил на ступени корзинку с гранатами и, пыхтя, пытался протиснуться наверх сразу с тремя ружьями. И в это время где-то у горизонта послышался чуть различимый гул.
– Раздай, – процедил Пустой Филе, пригибаясь под шелестящими в воздухе стрелами, и обернулся к светлым. – Вери-Ка с блеском выпутался из переделки. Вы так умеете?
– Ты коснулся меня! – с ненавистью прошипела Яни-Ра. – Не забывай, кто ты!
– Рад бы не забыть, да не помню ничего, – отчеканил Пустой. – А так-то я только механик, который взялся переделать привод на вашей машине. Не за деньги: за электричество с вашего генератора. Машина почти готова, вот только генератора больше нет.
– Успокойся, Яни-Ра, – сказал Рени-Ка. – Он уберег тебя от стрелы!
– Лучше пусть побережет себя! – почти зарычала Яни-Ра и тут же начала растворяться, таять, как дым.
– Да, похоже, денек не задался, – пожал плечами Рени-Ка и, прежде чем последовать примеру Яни-Ра, добавил: – Заканчивай с машиной, механик, и гони ее на главную базу. Это на западе. Думаю, ты слышал о ней. Если сможешь доехать, конечно.
– Пустой! – пролепетал Филя, когда и Рени-Ка растворился в воздухе. – А я уж подумал, что мне показалось насчет Вери-Ка. Пустой, может быть, светлые все-таки боги?
– Если только самого низкого ранга, – медленно проговорил Пустой и тут же закричал скорняку, который только что произвел третий выстрел: – Коркин! Брось мне четвертый патрон. Филипп, запомни: я приказываю – ты выполняешь. Повторять больше не буду. Уволю. Льешь слезы – отвернись, чтобы никто их не видел. Нечем вытереть – глотай. Понял?
– Понял, – скорчился от ужаса Филя.
– Это касается всех! – окинул взглядом крышу Пустой. – И тебя, Коркин, пока ты со мной, тоже. А теперь – всем в укрытие. Быстро! Филипп и Коркин, останьтесь!
05
Коркин не сразу сообразил, что происходит. Слова Фили об орде просвистели у него над ушами, как порыв ветра. Орды не могло быть в прилесье, потому что ее никогда здесь не было. Селяне даже над давним визитом ордынцев к Пустому посмеивались уже, как над веселой байкой. Коркин сам брел в этот край целый год, половину из которого
