отметить, что если для самого Виннига прибалтийский излом конца Первой мировой войны (и сразу после нее) был финалом предыдущего этапа – свертывания германской политики в регионе, то современным исследователям и читателям все же, на наш взгляд, эти же события представляются началом новой эры, ведь речь идет о зарождении государственности Эстонии и Латвии, к чему автор имел непосредственное отношение. Этим обусловлено иное название представляемых мемуаров в русском издании.
Если решение задачи по вводу в научный оборот мемуаров А. Виннига за пределами немецкоязычного круга исследователей сможет быть отнесено к длинному счету России, выставленному странами Балтии в связи с иностранной оккупацией последних, то это можно лишь приветствовать. В текущих межгосударственных и межнациональных дискуссиях о прошлом иного выхода, кроме историзации и демифологизации, попросту нет, а для этого нужно по меньшей мере выслушать «и другую сторону».
Будущий генеральный имперский уполномоченный по Прибалтике родился в 1878 г. в сердце Германии – Гарце, в многодетной семье гробовщика, а затем сделал едва ли не образцовую – по понятиям индустриальной эпохи – карьеру выходца из народа, убежденного социалиста, благодаря упорному труду и самообразованию обнаружившего в себе таланты умелого профсоюзного лидера и публициста. Как и многие его сверстники в позднем Кайзеррейхе, молодой каменщик Август Винниг с политической принадлежностью определился быстро, вступив в Социал-демократическую партию Германии, стремительно набиравшую после отставки Бисмарка политическое влияние. Заслужив доверие активистскими подвигами в стычках со штрейкбрехерами и на профсоюзной работе, пройдя необходимую закалку в рядах прусской армии, Винниг к 30 годам проявил незаурядный талант митингового оратора, организатора экономических стачек и журналиста-производственника. Вполне возможно, он был и ловким карьеристом, ведь, быстро продвигаясь по партийной линии, сумел еще до Первой мировой войны успешно баллотироваться в парламент вольного города Гамбурга.
Вполне вероятно, Винниг уже тогда тяготел к правому крылу социал-демократии, все более настроенному на легальную оппозиционную деятельность в консервативной монархии и рассчитывающему на поступательное развитие парламентаризма вплоть до будущего вступления социалистов в правительство, как это произошло во многих европейских монархиях XX века. После того как в 1912 г. СДПГ получила крупнейшую фракцию в рейхстаге, под аккомпанемент трескучих фраз Вильгельма II, что он намерен быть «кайзером бедных», такие взгляды уже не выглядели ревизионистской утопией.
Первые дни августа 1914 г. покончили с антимилитаристскими и интернационалистскими лозунгами подавляющего большинства европейских социалистов. Международное товарищество рабочих распалось, все (пусть и не без споров) депутаты рейхстага от СДПГ проголосовали за установление на время войны гражданского мира и за одобрение чрезвычайных
