боль была лечебной, живительной, словно из моей кровоточащей, незаживающей раны вырвали огромный осколок кинжала, очищая меня, освобождая.
–Не говори так, – тем не менее, попросила я, сглатывая комок в горле.
–Почему?
–У меня сердце больное, слабое, – коротко пояснила я.
–Со временем вылечим, я ведь не форсирую события. – убежденно пообещал он, понимая, что я имела в виду.
–Да, вылечим,– согласилась я, и с горечью добавила, сама не зная, зачем.– Но здоровым оно уже никогда не станет.
–Мне нечем крыть, – отозвался он с невеселой усмешкой и, вздохнув, закончил.– Но если все время оглядываться назад, то не будет пути вперед.
–Доброй ночи,– все, что смогла я ответить, негласно давая понять, что готова двигаться вперед. Гладышев кивнул и скрылся за дверью своей каюты.
Несмотря на усталость и чудесный день, уснуть я не могла долго. Вернулись все мои сомнения и страхи. Полночи я только и думала: не слишком ли все быстро случилось? Не слишком ли легко я далась? А вдруг он поиграется, а потом скажет, что вновь ошибся? Что тогда я буду делать? Что станется с моей учебой?
Под утро пришла к тому, что мне нужны гарантии. Насчет учебы однозначно. Я уже не та наивная дурочка, которой Гладышев может вертеть, как ему хочется. Поэтому решила, что подниму этот вопрос. Посмотрим, как «от души и от сердца».
Конечно, не стоит постоянно оглядываться назад, если ты решил двигаться вперед, но все же нельзя забывать о прошлом, нужно его учитывать, когда строишь свое будущее. Успокоив себя разумностью намерения обговорить вопрос оплаты за обучение, я наконец-то, уснула.
После пробуждения ситуация уже не лежала камнем на душе, но своему решению я не изменила. Справедливо пологая, что должна обговорить детали насчет учебы, дабы избавить себя, а следовательно, и Олега от лишних переживаний.
Правда, эти мысли тут же вылетели из головы, стоило выйти из каюты. На меня сразу же нахлынул свежий, соленый воздух. Я с удовольствием вдохнула его и потянулась, подставляя солнышку лицо. Это был непередаваемый кайф, казалось, тепло и энергия заполняют каждую мою клеточку.
–Проснулась? – раздался голос Гладышева.
–Нет, ущипни меня, – помотала я головой, не открывая глаз.
–Присоединяйся, вода еще не слишком нагрелась, сразу проснешься, – махнул он мне и нырнул, окатив прохладными брызгами. Я не стала долго раздумывать и последовала его примеру.
Не знаю, сколько времени мы провели в воде, но после такой утренней разминки, на меня напал зверский голод, и с завтраком я абсолютно не церемонилась, хотя обычно вообще не завтракаю. Но поразил, конечно же, Олег Александрович. Я только сейчас окончательно убедилась, что более кошмарного зануды и педанта сложно встретить. Стол просто ломился от гастрономических шедевров, а этот человек… не поверите! Он ел овсянку! Причем с таким удовольствием, что я всерьез задумывалась, все ли у него в порядке с головой.
–Ты страшный человек, Гладышев. Нет,
