style="font-size:15px;"> – Когда ты успел?! – воскликнула она, осторожно беря тонкое серебряное колечко с неровной розовой жемчужиной.
Точно такое же кольцо Алекс надел себе на мизинец.
– Друзья постарались, – сказал он устало, – сохрани на память. А я пойду. Надо поспать, а то всю ночь от тебя пальмовых крыс отгонял. Увидимся.
И он медленно побрел вверх по берегу в сторону своей шикарной, как утверждала Людка, виллы. В последний раз мелькнула его рубашка, и сам он растаял в стремительно надвигающихся сумерках.
День четвертый
Все следующее утро Олеся пыталась справиться с навалившейся сонливостью. Скорее всего, началась та самая акклиматизация, которая настигает каждого второго туриста, только выражается по-разному, прицельно ударяя по самому больному месту размечтавшегося об удовольствиях отпускной жизни бедолаги. Так случилось и у Олеси, слабым местом которой всегда была голова. Мигрень – вот что могло лишить ее дееспособности в считаные минуты
Человеку, не подверженному данной напасти, никогда не понять всего того ужаса, который она вселяет в людей сведущих, испытавших ее на себе. Олеся была знакома с мигренью не понаслышке. Этот зверь поначалу ступает тихо и вкрадчиво, но стоит ему разогнаться, как остановить его уже практически невозможно. Он вопьется вам в висок, высосет всю кровь и весь мозг и раздробит кости черепа, прежде чем вы успеете сообразить, что уже слишком поздно защищаться.
Первые сигналы боли застали ее на пляже, куда туристка выползла наконец, когда солнце уже стояло высоко в небе и отельный завтрак подходил к концу.
Изможденная вчерашним приключением, несчастная решила, что хорошая порция еды сможет подкрепить ее силы. Но не тут-то было. Первые раскаты грома возвестили о приближающейся буре. Олеся круто развернулась прямо перед дверью ресторана и подалась в пляжный бар с отчаянной мыслью выпить коньяка, который, как известно, расширяет сосуды. Но бар, к ее разочарованию, был закрыт. Стулья, прислоненные к столам, и отсутствие бармена наглядно свидетельствовали об этом. Приунывшая страдалица решила, что этот день ее отпуска не задался с самого начала.
– Что это с тобой? – спросил Алекс, заставший подругу на пляже в обществе сломанного шезлонга и покосившегося зонтика. Он поглядел на Олесю, корчившуюся под солнечными лучами, с подозрением. – Вампирская ломка?
– Ага, – выдавила она из себя, – мигрень называется. Мне лучше принять горизонтальное положение, иначе ты меня будешь на скорой увозить.
Они сели на берегу, прямо на песке, в тени длинной пристройки какого-то подсобного помещения.
– Чем это воняет? – с ненавистью спросила Олеся, хватаясь за виски.
– Пиццей. Мы у итальянского ресторана.
– Пиццей? А ты ничего не путаешь? Ненавижу итальянские рестораны.
– И давно это с тобой?
– С тех пор как голова заболела, – ответила она чуть слышно.
– Я имею в
