от этих параноидальных размышлений? Уж лучше поскорее забыть о случившемся. В конце концов, даже у вполне здорового человека может случиться видение. Ведь описывалось что-то похожее в маминых медицинских книжках. Причиной тому может служить и недостаток сна. Ведь точно было такое где-то написано, если есть воспоминания. Как же это называлось-то?.. Сложный термин. Гипнагогические галлюцинации! Верно! Вовсе не симптом безумия. Обычное дело. Просто кинофильм, демонстрируемый переутомившимся мозгом, не более того. А если подумать, не настолько сильно тот мираж был похож на лужу крови, скорее уж напоминал тень, а может, то лишь в глазах рябило от внезапного солнечного света. Рябь в глазах вообще не галлюцинация, а вполне естественное явление при ярком свете. Ну его к черту! Всякое бывает.
Как только удалось немного убедить себя и успокоиться, Эра обнаружила, что грызет кончик карандаша, уставившись в страницу учебника биологии, и снова, и снова пытается прочесть название параграфа. Стало быть, уже третий урок на исходе. И не заметила, как время промчалось, да и в памяти почти ничего не отложилось. Вот она – глубокая задумчивость. Да ещё и не обратила внимания, что уже третий урок сидит за одной партой с Айжан, которая уже давно заметила неладное состояние девочки. Еще бы! Губы ощутимо дрожат, да и пальцы подрагивают, в маленькой точилке с зеркальцем отражается кружок мертвецки бледной кожи лица. «Чего же это я? Всего боюсь, из-за каждой мелочи нервничаю…» – подумала Эра, настойчиво продолжая вчитываться в текст учебника. Однако, даже выкинув из головы утреннее происшествие, сознание отказывалось переключиться на изучение особей членистоногих. На смену переживаниям из воспоминаний внезапно выплыла история о пропавших людях. Некоторое время девочка честно старалась поверхностно уловить информацию из прочитанного, но размышления о таинственных исчезновениях оказались куда более увлекательными и даже успокаивающими. Сосредоточенность окончательно рассеялась где-то между ракообразными и трахейными, буквы превратились в замысловатый, но ничего не значащий ряд символов. Глаза скакали по строчкам, мельком изучали рисунки, в то время как мозг был настроен на иную волну.
Однако, погрузившись в размышления, Эра испытывала противоречивые чувства. Странно, тем не менее, интерес к истории Айжан отличался от очарования тайной из какой-нибудь детективной книжки.
Что тут скажешь, книжка – это вымысел. Уже существующая от начала и до конца история. И на всякую загадку непременно прольется свет в финале романа. Говоря проще, в книжках-то загадка существует только ради интриги и обязательного объяснения на последних страницах.
Рассказы из вечерних выпусков не вызывают такого же интереса. Хроники убийств вызывают скорее неприятные ощущения, чем очаровывают. В то же время они рутинны и обыденны. Изо дня в день в мире происходит нечто неправильное, нехорошее, противоречивое. Это уже давно стало стабильным, даже внимание на эту реальность перестаешь обращать.
А вот история, рассказанная одноклассницей, была не похожа ни на то, ни на другое. С одной стороны, реальные
