как голос старшего сержанта, гоняющего по плацу взвод. А когда Берт отпускает тормоза, всякие разговоры вокруг прекращаются, потому что все ждут, пока маленькие косточки во внутреннем ухе встанут на полагающиеся места.
Берт как раз вышел из себя, общаясь с Джоном Кристофером (мы все это рано или поздно делаем), и возникшая в результате детонация остановила шахматную партию в баре. Как обычно, игроков окружали зрители и советчики, и все мы вздрогнули, когда на втором этаже грохнул залп. Когда эхо смолкло, кто-то сказал:
– Хотел бы я знать, как заставить его заткнуться.
И тут Гарри Парвис произнес:
– Знаете, а такой способ есть.
Не узнав по голосу говорящего, я обернулся и увидел невысокого, аккуратно одетого мужчину лет под сорок, курящего изогнутую немецкую трубку, при виде которых мне сразу вспоминаются часы в кукушкой и Шварцвальд. То была единственная деталь, не соответствующая его облику: Парвис выглядел как мелкий чиновник из Казначейства, перед заседанием какой-нибудь комиссии.
– Извините? – сказал я.
Он не обратил на меня внимания, потому что занимался какой-то деликатной настройкой своей трубки. Тут я и заметил, что это не просто резной кусок дерева сложной формы, как показалось на первый взгляд, а нечто куда более хитрумное – конструкция из металла и пластика, напоминающая маленький химический завод. Там имелось даже несколько крошечных клапанов. Господи, это же и есть маленький химический завод..
Заставить меня выпучить глаза ничуть не легче, чем любого другого, но я даже не сделал попытки скрыть любопытство. Парвис ответил мне полной превосходства улыбкой.
– Все ради науки, – пояснил он. – Идея лаборатории биофизики. Они хотят точно выяснить, что содержится в табачном дыме – для этого и нужны все эти фильтры. Вы ведь слышали о старом споре: вызывает ли курение рак языка и так далее? Проблема в том, что для анализов требуется огромное количество. дистиллята, из него потом выделяют составные компоненты. Поэтому нам приходится много курить.
– А разве вся эта канализация в трубке не лишает вас удовольствия от курения?
– Понятия не имею. Видите ли, я просто доброволец. Я не курю.
– О-о… – протянул я. Тогда мне это показалось единственным ответом, но тут я вспомнил, как начался разговор.
– Вы сказали, – продолжил я с некоторой страстностью, поскольку в левом ухе у меня до сих пор слегка звенело, – что имеется какой-то способ заставить Берта заткнуться. Нам всем хотелось бы о нем услышать – если это, разумеется, не просто метафора.
– Я вспомнил, – ответил он после нескольких экспериментальных затяжек, – про «глушитель Фентона», судьба которого оказалась печальна. Грустная история… но, как мне кажется, поучительная для всех нас. И как знать, вдруг кто-нибудь и когда-нибудь сумеет его усовершенствовать и заслужить благодарность всего мира.
Затяжка,
