пришелся по ее животу. Все еще бледная от горя, Вероника перестала улыбаться, хорошее расположение духа выдавали лишь ямочки на ее фарфорово-белой щеке.
– У тебя хотя бы остаются твои питомцы и устье реки как убежище.
– Я лишь надеюсь, что муж позволит мне их оставить.
– Постарайся подарить ему сына, – посоветовала Вероника. – Возможно, наследник сделает его снисходительней.
При одной только мысли, что ее придавит тучный жених, провонявший машинным маслом и беконом, Лорелее становилось не по себе. Он коснется ее. Там. Будет целовать лягушачьими губами. Ее передергивало от отвращения до мурашек.
Хотелось бы ей ненавидеть Мортимера, но сила ненависти давно улетучилась. Лорелея почему-то всегда знала, что брат уготовил ей злую судьбу. И почти с нетерпением ждала ужасной развязки.
Только бы не пострадала еще и Вероника.
Смерти Мортимера она не хотела. Просто хотела, чтобы он… исчез. Молила об избавлении от этой бесконечной душераздирающей пытки для себя и Вероники.
– Лорелея, – осторожно поинтересовалась Вероника, – ты когда-нибудь… как сказать… с кем-нибудь… говорила о первой брачной ночи? Чего ждать? Что делать?
Как бы Лорелея ни обожала Веронику, ей меньше всего хотелось выслушивать советы младшей подруги о супружеской жизни. Сегодняшний день и без того унизителен.
– Я не вылечила бы столько животных, не изучив предварительно брачных привычек млекопитающих, – пытаясь скрыть раздражение в голосе, произнесла Лорелея. – Думаю, мужчина возраста и… габаритов мистера Гуча не слишком пылкий и выносливый любовник. Не сомневаюсь, продлится это недолго.
Вероника отвернулась, но не настолько быстро, чтобы успеть скрыть мрачную мину.
– Недолго, если повезет. Но твой опыт наверняка не ограничивается наблюдением за зверушками.
– Я только целовалась, – вздохнула Лорелея. «Один раз».
– Поцелуй понравился?
– Как мечта. Только лучше. – Двадцать лет. Двадцать лет она помнит его тепло и вкус. Может легко вызвать в воображении сдерживаемую страсть его полной нижней губы. Почувствовать, как он приближает к ее рту свои губы и прикасается к ним. С неутолимой жаждой.
Он был темным существом с бездонными глазами. Призрак из какого-то иного времени. Фантазия о чем-то другом. Утрата слишком ужасающая, чтобы о ней стоило вспоминать.
Особенно сегодня.
Эш.
Эта надежда умерла тысячей мучительных смертей. И прежде чем принять унизительную правду, Лорелея выплакала море слез.
Он вспомнил, кто он. И оставленного в прошлом оказалось достаточно, чтобы он забыл данное ей обещание.
«В этом мире есть только два неоспоримых факта: солнце садится на западе, и я за вами приду. Непременно».
– Я рада, что у тебя был прекрасный поцелуй, – проговорила Вероника. – Возможно,
