в целом, просто начали с раннего возраста.
– Ну, насчет ничего выдающегося… Я думаю, все эти китайские или японские детки вряд ли голыми руками могут грохнуть стокилограммового мужика… Акробатика, прыжки – это, конечно, нарабатывается, но вот что касается техники ведения реального – подчеркиваю – реального боя, то здесь одной техники и подготовки, пускай и на самом высоком уровне, мало, – Шардин покачал головой.
– Виноват, товарищ майор, но вынужден не согласиться с Вами. Как раз японская школа ниндзюцу и учит, как убивать голыми руками, с самого раннего возраста, – упрямо возразил Виталий.
– Ты скажи – сам хоть одного такого ниндзюцу видел?
– Ниндзя, «ниндзюцу» – это школа… Нет, сам не видел, только читал или слышал, – запнувшись, ответил Виталий.
– Вот, то-то же… Послушаем начальника отдела уголовного розыска, думаю, ему есть что еще сказать, – Шардин рукой показал своему подчиненному, что он может присесть, и обернулся к Красножону, – Продолжай, майор.
Засидевшийся на месте начальник районного отделения уголовного розыска, как ни в чем небывало, вскочил и с места в карьер продолжил прерванную двадцать минут назад мысль.
– Если он и в самбо гений, так он везде гений. Вот и тренер этого мальца по боксу мне тоже твердил, что этот Максим Зверев – просто гений. Но гений не в технике бокса.
– Вот это уже интересно. А в чем же? – комитетчик удивленно посмотрел на Красножона.
– Тренер говорит, что у парня башка, как у робота соображает – быстро, четко, без промедления принимает верные тактические решения, причем, как раз во время самого боя. И, надо отметить – решения безошибочные и наиболее правильные в предлагаемой ему ситуации. А поскольку это не та ситуация, когда мальчик девочку провожает и не знает, как ее ему поцеловать, то… Ну, как бы это сказать… Поединок, даже спортивный – это экстремальная ситуация. Что самбо, что бокс – там реальные удары, броски, мало не покажется никому, тем более, этому пацану. И если принять во внимание конкретный силовой конфликт, то психика одиннадцатилетнего мальчика больше похожа на психику умудренного опытом серьезного бойца. Ну, скажем, мастера спорта по боксу…
– Или по борьбе, – встрял «работяга» Виталий.
– Или по борьбе, – кивнул майор Красножон. – В общем, психология либо спортсмена, который занимается каким-либо видом борьбы, либо серьезного оперативника, приученного к силовому контакту. У нас такие имеются в городском управлении, я парой слов с ними перекинулся, рассказывал про пацаненка, они даже заинтересовались…
– Да, это интересно, что еще странного заметил? – сделал пометочку себе в блокнот Шардин.
– Самое странное – это даже не тактическое, или, я бы даже сказал, оперативное мышление мальчика – ведь как он здорово все рассчитал…
– Что ты имеешь в виду, майор? –
