style="font-size:15px;"> – Ты не бойся. Анагония – это недолго. Пока у чародея кровь в жилах не остыла, он и мёртвый колдует. А как свернётся кровушка, тут и волшбе срок сворачиваться.
– А он нас за этот срок на куски не порвёт?
– Не… Одного бы порвал, а всех вместе не осилит. Сейчас ещё наши подойдут, утихомирим анагоса. Бить не будем. Что его бить, мёртвого? Успокоим, и пусть спит вместе со своими предками.
Так и вышло. Через час подошли те колдуны, что не участвовали в вылазке, а к вечеру следующего дня смертная напасть отступила. Появилась возможность отдышаться и глянуть по сторонам. Тут-то и оказалось, что славный город Лит этой ночью был взят конными союзниками и разграблен начисто. Анагос – штука такая, своих от чужих не отличает. Не потрафил покойнику кто-то из подручных чародеев, так в предсмертной анагонии ему достанется, что лютому врагу. Но враг всегда наготове и может защититься, а свой удара в спину не ждёт, особенно когда варвары у ворот стоят. Совсем побило в городе младших магов или нет, уже никого не интересовало. Перед закатом конные сотни подошли к городу со стороны реки, раскосые чародеи вышибли ворота, и пока лесные увальни береглись анагоса, кочевники выгребли город подчистую, ничего не оставив тем, кто одержал победу над главным защитником стен. Утешало только, что никто из своих не погиб, а степняки на другой день устроили великий погребальный костёр для тех, кто погиб в ночной резне и кто неосторожно попал в чёрное облако анагоса, ещё не вполне рассеявшееся.
На следующий день возле павшего города появился хан Катум. Проехал среди дымящихся развалин, раздувая ноздри, вдыхал запах гари и мертвечины. Разбил ставку на берегу реки, выше по течению, где не грозили болезни – спутники войны. Со всех племён немедленно понесли владыке причитающуюся долю добычи. Без даров явились только вожди лесного народа.
Хан сделал вид, будто не заметил такого невежества. Знал, что без медлительной мощи леса не был бы взят Лит и впредь не будет взят ни один сильный город. И тем неприятнее было ему услышать, как Ризорх, после обмена непременными любезностями, объявил, что пешее войско собирается возвращаться в свои дебри.
– Поиздержались, есть нечего. Пока мы бьёмся, твои батыры о двуконь успевают всю добычу собрать. Спрашивается, что тогда толку воевать?
– Ты обещал вместе иди на Ном, – напомнил хан. – Там добычи на всех хватит.
– Не дойдём, – постно пожалился колдун. – Отощали. Люди ног не волочат.
– С другом, – возгласил хан, – я готов поделиться последней лепёшкой!
Последняя лепёшка оказалась испечена из захваченных в Лите наманских припасов. Мешки с незнакомыми крупами, мука, солёное сало, которым кочевники брезговали, а нормальные люди такому подарку весьма обрадовались. Под котлами закурились огни, войско повеселело. Колдуны посовещались промеж себя и решили идти дальше, но впредь быть умнее, ввязываясь только в такие битвы, где будет чем попользоваться.
Первая
