заболевания, которые она спровоцировала. В то же время в мире огромное количество людей, которые едва держатся и, несмотря на революционные достижения психиатрии и психофармацевтической индустрии, продолжают испытывать мучения. Более половины нуждающихся в лечении – 25 % пораженного депрессией населения – никакого лечения не получают. Около половины тех, кто лечится, – примерно 13 % населения – получают ненадлежащее лечение: как правило, транквилизаторы или психотерапевтическую помощь. Половина оставшихся – около 6 % населения – получают неправильные дозы медикаментов или недостаточно продолжительное лечение. Итак, только около 6 % страдающих депрессией лечат адекватно. Но и среди них нередки случаи отказа от медикаментов, в основном из-за их побочного действия. «Лишь 1–2 % получают действительно оптимальное лечение болезни, которую вполне можно контролировать относительно недорогими препаратами, редко дающими побочные эффекты», – утверждает Джон Гриден, директор Института исследований психического здоровья Массачусетского университета. На другой стороне спектра скапливаются те, кто считает, что при самых мягких симптомах следует заглатывать пригоршни пилюль, и тогда жизнь будет прекрасной.
Уже давно установлено, что появление супермоделей извратило представления женщин о самих себе, потому что спровоцировало несбыточные надежды[28]. При этом психологическая супермодель XXI века едва ли не опаснее, чем физиологическая. Люди то и дело экзаменуют собственный рассудок и отметают собственные настроения. «Это феномен Лурда, – говорит Уильям Поттер, возглавлявший психофармакологическое отделение Национального института психического здоровья в 1970-1980-х гг., когда разрабатывались новые препараты. – Когда опрашиваешь множество людей о том, что они принимают и как это действует, получаешь рассказы о чудесах. Ну и о трагедиях тоже». Прозак очень легко переносится, его могут принимать почти все, и почти все принимали. Его опробовали на людях с жалобами на легкие недомогания, причем тех, кто не лечился антидепрессантами старого поколения: ингибиторами моноаминоксидазы (англ. monoamine oxidase inhibitor, MAOI), или трицикликами. Даже если у вас еще нет депрессии, он убьет тоску в зачатке – разве это не лучше, чем жить и мучиться?
Так мы превращаем в патологию то, что вполне излечимо, и начинаем рассматривать как болезнь такие состояния, которые легко модифицировать и которые прежде рассматривались как отклонения настроения. Стоит получить лекарство от ярости, и ярость становится болезнью. Между глубокой депрессией и незначительными нарушениями типа расстройства сна, плохого аппетита, снижения энергии или интереса к жизни существует множество промежуточных состояний. Но мы все чаще считаем это болезнью и находим все новые и новые способы ее лечения. Но критическая точка остается произвольной. Мы решили, что если IQ на уровне 69 означает отставание в развитии, то и обладатель IQ 72 не так-то уж умен, и наоборот, человек с IQ 65 вполне способен справляться со многими задачами[29]. Мы решили, что уровень холестерина
Особенно впечатляющий комментарий об отрицательном влиянии на женщин феномена супермодели см. в книге Наоми Р. Вульф (
В работе
