он.
Чезаре повторял это несколько раз после смерти ее матери. Не мог дождаться, когда она уедет. С Кристофом у него не возникало трений, не то что с Камиллой или Джой. Он объяснял это тем, что они американки. Чезаре предпочитал европейских женщин, хотя и покинул Италию тридцать лет назад.
– Я не вернусь в университет в ближайшие два-три года, – в очередной раз заявила Камилла. – К тому же я нужна папе здесь.
– Он может нанять другую секретаршу тебе на замену, – пренебрежительно усмехнулся он и надвинул на глаза потрепанную соломенную шляпу. Его всклокоченная седая грива выбивалась из-под полей, тугие пружинки волос торчали во все стороны.
Чезаре превратился в капризного желчного старика и привык не церемониться с Камиллой, поскольку его знаменитое обаяние не действовало на нее, как и на Джой. С годами он погрузнел – сказалась любовь к макаронам. Чезаре хорошо готовил и несколько раз приглашал Джой на обед, но та отказывалась. Кристоф иногда ходил к нему в гости один, Чезаре угощал его вкусной пастой, они засиживались допоздна за разговорами о виноградниках и о том, как улучшить качество вина.
Кристофу нравилась компания управляющего, хотя жена и дочь не разделяли его симпатий. Самоуверенный, вечно недовольный, Чезаре полагал, что женщины годны лишь для одного. Утверждал, что в бизнесе им не место, и, уж конечно, управлять винодельней способен только мужчина, женщине на это ума не хватит. Камиллу он ни во что не ставил, она читала это в его взгляде, слышала в голосе. Чезаре не осмеливался так обращаться с ее матерью, Джой резко высказывала ему все, что думала, им случалось кричать друг на друга. Камилла обращалась с ним мягче из уважения к его возрасту, вдобавок он был частью ее жизни: заботился о виноградниках сколько она себя помнила. Однако Камилла соглашалась с матерью, что Чезаре часто врет, изворачивается и к тому же нечист на руку. Камилла и Джой считали его ходячей неприятностью, но Кристоф, человек добрый и справедливый, ценил заслуги каждого из своих работников и прощал им недостатки. Он старался видеть обе стороны медали, так было и в ситуации с Чезаре.
– Закончится тем, что ты останешься одна, – снова пригрозил Камилле управляющий и направился к двери, бормоча что-то по-итальянски, как он обычно поступал, когда его ловили на лжи.
Ему нечего было сказать в свою защиту, и это привело его в бешенство. Камилле еще не исполнилось и двадцати трех, слова Чезаре ее не задели. Последнее, что она услышала, прежде чем он исчез, – ядовитое замечание в адрес американок. Повстречав в коридоре ее отца, Чезаре выразительно возвел глаза к потолку. Кристоф вошел в кабинет Камиллы и вопросительно взглянул на нее. Она прекрасно ладила со всеми, кроме управляющего.
– Проблемы с Чезаре? – Кристоф не слишком огорчился, однако заметил, что дочь раздражена, как всегда бывало с Джой после стычки с Чезаре.
– Он приписал лишние двадцать семь долларов
