style="font-size:15px;"> Перед самым Новым годом пришли открытки от всех маминых сестер. Они поздравляли бабушку, маму с папой и меня. Опять писали, что очень скучают и никак не дождутся встречи!
– В ожидании тоже есть прелесть: все еще впереди… – тихо сказала бабушка.
Мама и папа стали объяснять, что им очень не хочется идти завтра в какую-то компанию, но не пойти они просто не могут. И я с грустью сказал:
– А мне завтра придется пойти в театр… Бабушка стала поспешно искать что-то в сумке. Тогда я вдруг… неожиданно для самого себя произнес:
Пойдем со мной, бабушка. У меня есть лишний билет. Мои родители очень обрадовались. Оказалось, что они и сами с удовольствием пошли бы со мной, потому что в детском театре взрослым гораздо интересней, чем детям. Они бы с удовольствием поменялись с бабушкой, если бы она могла вместо них пойти в ту компанию. А бабушка еще ниже склонилась над своей сумкой. Она продолжала что-то искать в ней. Но теперь уже, казалось, от радости.
– Надо будет сделать прическу, – сказала она. – Я надену свое черное платье. А? Как вы считаете? Оно не будет выглядеть траурным?
– Черный цвет – это цвет торжества! – радостно возразил папа. И бабушкин театральный бинокль тоже был торжественно-черного цвета.
– Хочешь посмотреть? – спросила она еще до начала спектакля.
Я взял бинокль… И посмотрел в сторону бельэтажа, где сидела Галя Козлова.
«Как здорово! – думал я. – Как здорово… Я от нее далеко, а она рядом со мной, совсем близко…»
В это время бабушка обратилась к моему соседу по парте, который и в театре оказался нашим соседом:
– Дай-ка мне на минутку твои очки. Я думаю, оправа для тебя неудобна… Велика! Совсем не видно лица. И стекла плохо протерты. При такой люстре это сразу заметно! Протирать нужно вот так… Иначе ты испортишь себе глаза!
По профессии бабушка была глазным врачом. Если рядом с ней оказывались люди в очках, она обязательно проверяла, хороша ли оправа, годятся ли стекла. Мечтая поехать к своим дочерям, она говорила:
– Посмотрю там… какое у внуков зрение!
Ей хотелось, чтоб все на свете хорошо видели.
Огромная люстра начала гаснуть… Неторопливо раздвинулся занавес. И на сцене появился мальчишка. Он шел, останавливался, думал. И снова шел. И я верил, что он идет к старой женщине, которая полвека была учительницей, а потом заболела, ушла из школы. А жить без ребят не могла. И мальчишка решил победить ее одиночество…
Когда огромная люстра под потолком зажглась, бабушка показала пальцем в программу и сказала:
– Она… волшебная актриса!
– Которая играет мальчишку?
– Да… – Бабушка помолчала. И тихо добавила: – Потому что она – это ты. Сегодня, во всяком случае…
– Ну что ты?! – скромно возразил я.
– Пойдем в буфет, – предложила бабушка.
Мы вышли в фойе. Я думал, что ребята будут
