сняли.
Никто не выписывал его из травматологии, сам ушел. Надоело лежать. Да и Юля обещала обеспечить ему больничный режим у себя дома. Но по пути к ней он заглянул на рынок. Не хотела она его сюда пускать, боялась за него. Но ведь она ему никто, почему он ее слушать должен?
– А-а, какие люди! – Хазар поднялся ему навстречу, раскинул для объятий руки. – Заходи, дорогой, гостем будешь!
Обниматься со Спартаком он не стал, но руку пожал крепко. Отметил про себя, что у того желто-коричневые отеки под глазами, со щеки еще опухлость не сошла. Тоже парню досталось в недавней драке.
– Шашлык-машлык?
В ответ Спартак оскалился, обнажая проволочную конструкцию, опоясывающую нижний ряд зубов с пробрешинами в них.
– А-а, понятно! Я сам только-только жевать начал. Челюсть, падлы, выбили… А ты молоток, до последнего держался! – щедро улыбнулся Хазар.
Его «быки» смотрели на Спартака молча, но с уважением. И без былой уверенности в своих силах. Они явно ждали нового налета, который мог стать для них последним…
– И пацаны твои круто на этих клоунов наехали. Не знаю, что бы делал, если бы не они…
– И я о том же.
Спартак по-прежнему говорил, не разжимая зубов, но его уже можно было понять. Наловчился, что называется.
– Спасибо тебе, братан… Кстати, Карен подходил, спрашивал за тебя. Я ему сказал, чтобы они вас не обижали, а то со мной дело иметь будут. Сказал, чтобы они полностью с вами рассчитались…
– Я не просил.
– Ну, просил – не просил, а я за тебя, парень, горой.
– Не надо горой. Надо расплатиться. Люди спрашивают, где деньги.
– Почему только деньги? – расстроенно поморщился Хазар. – Где-то деньги, где-то шмотки… Я твоих пацанов не видел, но говорят, одеты они стремно. Да и ты не фонтан смотришься. Вам бы гардеробчик сменить…
– Так в чем же дело?
– Ты же сам видишь, что с рынком творится. Ни барыг, ни покупателей. Боятся люди сюда ходить. А почему, сам знаешь. Погром за погромом, вот народ и разбежался. Если дальше так пойдет, барахолку вообще закрыть придется…
– А мы здесь при чем?
– А что, ни при чем? А погром кто устроил? Надо было московских на пустырь увести, чтобы никто ничего не видел, а вы прямо здесь на них насели. И на ментов еще наехали… Менты здесь теперь каждый день шерстят, достали уже. Ни нам работать не дают, ни людям. Потому и рынок пустой…
– Мы, значит, во всем виноваты?
– Да ты не кипятись, никто вас ни в чем не винит. Так, что было, то и сказал… Да и не за нас твои пацаны дрались, а за тебя мстили…
– Но ты же на коне?
– Да как сказать… Сам видишь, никакого навара с такой торговли…
– Значит, ты нам ничего не должен? – жестко спросил Спартак.
Хазар прекрасно понимал, что это угроза. Если он не уступит, завтра здесь будет вся Знаменка, и тогда с
