своей ответственности. Приказы получали через разведчиков-нелегалов и «свободного» агента из первого отдела. Конечно, нелегалы тоже обладали навыками радиотелеграфистов, снайперов, подрывников, но могли применять их на деле лишь в крайних случаях. На то существовали агенты, смысл жизни которых и ремесло – риск.
– Назовите самый ценный предмет из «Восточного фонда».
– Они все бесценны.
– Тогда назовите самый дорогой.
– На мой взгляд... самый дорогой – это портрет Екатерины Арагонской, начало XVI века.
– Чья работа?
– Собина Николая Семеновича.
Болотин, изучавший историю в двух вузах, удивленно качнул головой:
– Собин нарисовал портрет дочери основателей испанской короны?
Мартьянов рассмеялся.
– Пардон. Я вас неправильно понял. Собин – агент нашей разведки. Он выкрал этот портрет из частной коллекции. Дело было в Австрии в 1924 году. Собин был завсегдатаем австрийских казино. Кутила, дамский угодник, бретер. Бросался в драку, норовя провалить возложенную на него миссию. Но его норов отводил от него все подозрения в шпионаже. Только умственно отсталый мог заподозрить в нем тайного агента. Меклер Артур Георгиевич, – Мартьянов назвал следующего агента. – Полная противоположность Собину. Он работал инженером на бумажной фабрике в Финляндии на постоянной, что называется, основе, окончил реальное училище. Кислицкий Антон Леонидович – еще один сорвиголова. Анархист и большевик, игрок и один из руководителей Народного банка...
– Сколько ему было в то время?
– Двадцать семь.
– И что в нем привлекло руководителя разведки?
– Не знаю. В то смутное время ему было виднее. Да и большого выбора у него, судя по всему, не было. Я заканчиваю про первых агентов «Востока», еще буквально два слова. Ни одного из них не осталось в живых. Однако в досье на них вы не найдете дату смерти. Вот разве что на «дальневосточника» Сергея Осинова. Он в 1939 году «ушел в тайгу и не вернулся», как бы комично и неправдоподобно это ни прозвучало. Николай Гуреев похоронен на Новодевичьем кладбище. Николай Собин – кутила и любимец австриячек – был награжден орденами Ленина и Красного Знамени. Кислицкий – лишен наград Советского правительства.
– Работа у всех была одна, а судьбы разные, – покивал Болотин. – Так вы не ответили на вопрос: кто автор портрета Екатерины Арагонской?
– Есть несколько портретов этой инфанты, в том числе и неизвестного автора. Два портрета нарисовал Михель Зиттов. В 1503 году, незадолго до смерти Изабеллы Кастильской, ему позировала ее дочь, та самая Екатерина Арагонская. И этот портрет находится в венском Музее истории искусств. Также есть ее портрет кисти Ганса Гольбейна Младшего. Как и многие художники того времени, Зиттов не подписывал и не датировал свои работы, и атрибуция их представляет определенные проблемы. Имя этого художника забыли и не вспоминали на протяжении многих веков. И только в начале двадцатого века его имя стало, как пишут в
