это за Правщики, которые бесят Гештальта настолько, что он готов кого-нибудь задушить?»
Близнецы с облегченным видом поднялись с места.
– Спасибо большое, ладья Томас… это, э-э, такой шок, сама понимаешь. Должен сказать, ты восприняла это очень достойно. Намного лучше, чем я ожидал, – признался Опрятный.
Сказав это, близнецы вышли из кабинета.
Мифани записала себе: «Правщики», и к ней вошла Ингрид.
Леди Линда Фарриер беспокойно заворочалась во сне, и черты ее лица на мгновение исказились в тревоге. Слабо задвигались веки, она сосредоточенно прикусила нижнюю губу. Высокая худощавая женщина лежала на тахте в римском стиле – лицом вниз, положив одну руку под голову, а вторую высвободив так, что кончики пальцев дотягивались до пола. Время от времени она издавала вполне себе женственный храп.
Круглую комнату заливал тусклый свет. Окон в ней не было, стены выходили на смотровую галерею, которая тянулась по всему периметру комнаты. На этой галерее было выставлено несколько человек, все вооруженные до зубов. Стояли они неподвижно, будто гаргульи, одетые в фиолетовое.
Затем женщина открыла глаза и, зажмурившись, перекатилась на спину. Широко зевнув, села. Невысокий человечек в фиолетовом, сидевший у двери, встал и подошел к ней.
– Харрисон, сообщи, пожалуйста, в Министерство иностранных дел и Министерство по делам колоний, что китайского посла вот-вот поменяют. Он слишком жаден до денег, чтобы сопротивляться искушению. А в Милтон-Кинсе появился молодой джентльмен, который очень быстро теряет рассудок и начинает представлять опасность. Я не знаю его имени, но он живет в белом доме номер пятьдесят семь, на какой-то там лейн. У него голубой почтовый ящик, на лужайке перед домом растет ива. Сам он рыжий и необрезанный.
Секретарь послушно кивнул и сделал необходимые записи в электронном органайзере.
– Моя леди, ладьи созвали экстренное заседание Правления. Они попросили перенести его с пятницы.
– Оба ладьи? – спросила она удивленно.
– Да, мэм.
– Любопытно. Так когда оно будет? – спросила она, поправляя жакет.
– Сегодня через пятнадцать минут после заката, – робко ответил секретарь.
– О, разумеется. Это нам следует учесть, верно? – она раздраженно вздохнула.
– Так точно, мэм.
– Ладно. Передай в офис ладьи Томас, что я все равно желаю с ней отужинать. Просто перенеси дату.
– Да, мэм, – ответил Харрисон.
– А пока я еще посплю, – сообщила она, укладываясь обратно. – Посмотрю, не спит ли кто-нибудь интересный в Америке.
– Это звучит как логическое противоречие, мэм.
– Господи, ну какой же ты сноб!
Конь Еретик Габбинс (для друзей просто Гарри) раздраженно пялился в свой компьютер. Чертова машина застыла с двенадцатью несохраненными страницами распоряжений на экране,
