style="font-size:15px;"> – Расскажу, – смиренно кивнула Ксения, – раз уж обещала…
Женя Степанова почти на автомате незаметно сунула руку в карман и нажала кнопку диктофона, с которым в последнее время не расставалась. Как истинный журналист, она всегда и везде была готова к сбору полезной информации. А уж откровения Соловьевой-старшей, которая столько времени притворялась парализованной, Женя не упустила бы ни при каком раскладе.
– Много лет назад я устроилась работать в старом клыковском роддоме, – тяжело вздохнув, начала Ксения. – Лишняя копейка никогда не помешает, а тогда в городе с работой было совсем неважно… Да и кому я была нужна? Образования у меня нет, с внешностью тоже не сильно повезло, вот и хваталась за любую возможность, чтобы подзаработать. Меня взяли санитаркой, ничего особенного делать не требовалось. Подай, принеси, вымой полы, простерилизуй оборудование… Я и проработала-то всего пару недель. Здание, как сейчас помню, старое, деревянное, скрипучие полы да растрескавшиеся стены. Немудрено, что все так закончилось. Когда-нибудь это все равно случилось бы…
– Что именно случилось? – тихо спросила Луиза.
– К тому и веду. Отработала я, значит, несколько дней. И тут в роддом поступила одна роженица. Кларисса Зверева. Я очень хорошо ее знала. В академии мы одно время даже считались закадычными подругами, но в старших классах нашей дружбе пришел конец, мы практически перестали общаться. Уж слишком Кларисса стала гордой и высокомерной, кичилась своим происхождением. Она, дескать, из приличной и богатой семьи, умная, образованная, из знатной ветви Первородных. Не чета мне… Я к ней со всей душой, а она со мной и знаться не хотела. Ну а когда за Егора Зверева замуж вышла и стала богатой, так и вовсе наплевала на всех подруг. Деньги и карьера киноактрисы – больше ее вообще ничего не интересовало! Понятно, что особо теплых чувств после окончания академии я к ней не испытывала. И вот снова встретились! Причем Кларисса сделала вид, что не узнала меня. Представляете, какая стерва? Даже не здоровалась при встрече в коридорах. Она тогда двойню родила, двух совершенно одинаковых девочек…
– Ирину и Лизу, – взволнованно произнесла Женя, крепче сжимая в руке диктофон.
– Они самые, – мрачно кивнула Ксения. – Но тогда я еще не знала, как их зовут. Лежали себе два пищащих комочка в кувезах для новорожденных, смотреть не на что… И вот тут обращается ко мне одна женщина. Богатая, могущественная, прямо как Кларисса. Подкараулила меня вечером у дверей роддома, поздоровалась, даже дорогими сигаретами угостила. У нее с Клариссой давние счеты были… Хотела ей за что-то отомстить, причем страшно… Перепугалась я тогда не на шутку, но она мне денег за помощь предложила. Да такую сумму, какой я отродясь в руках не держала! Клариссу я, конечно, терпеть не могла, но совершить предстояло нечто жуткое… Я не сразу согласилась, думала долго, но эта женщина умела уговаривать.
– И ты согласилась? – с ужасом спросила Луиза.
– Еще бы! – фыркнула Ксения. – С такими деньгами, которые мне пообещали, я могла
