в прошлом году два амишских паренька торговали вразнос кокаином, газеты вынесли это на первые полосы, – возразила Лиззи. – Что скажут об убийстве «60 минут»? – Она заметила искру в глазах Джорджа, оценивающего свое отношение к обвинению амишской девушки в противовес перспективе какого-нибудь громкого дела с убийством. – В амишском коровнике есть мертвый младенец, и есть дитя, которое произвело его на свет, – мягко произнесла она. – Подумай сам, Джордж. Не я виновата в том, что случилось, но даже я понимаю, что нам придется предъявить ей обвинение, и сделать это быстро. Завтра ее выпишут из больницы.
Джордж педантично разрезал на небольшие квадратики поджаренную с одной стороны яичницу, потом, не съев ни кусочка, положил нож и вилку на край тарелки.
– Если мы докажем удушение, то ей может быть предъявлено обвинение в убийстве первой степени. Сознательное, умышленное и спланированное. Она скрыла беременность, родила ребенка и избавилась от него. – Джордж поднял глаза. – Ты допрашивала ее?
– Ага.
– И?..
Лиззи скривила губы:
– Она по-прежнему считает, что не рожала ребенка.
– Что это значит, черт побери?!
– Она придерживается своей версии.
Джордж нахмурился:
– Она не показалась тебе помешанной?
Есть большая разница между сумасшедшим с юридической точки зрения и сумасшедшим в разговорной речи, но в этом случае, по мнению Лиззи, Джордж различий не делал.
– Она похожа на обыкновенную соседскую девчонку, которая читает Библию вместо Вирджинии Эндрюс[4].
– О да, – вздохнул Джордж. – Эту придется привлечь к суду.
Сара Фишер закрепила капп на голове дочери:
– Ну вот. Теперь ты готова.
Кэти откинулась на подушку в ожидании, когда придет девушка-волонтер с креслом-каталкой и отвезет ее в вестибюль. Врач только что выписал Кэти и дал матери таблетки на случай, если у дочери возобновятся боли. Кэти пошевелилась, сложив руки на животе.
Тетя Леда обняла ее:
– Можешь пожить у меня, если еще не готова вернуться домой.
– Спасибо. Но мне надо вернуться, – покачала головой Кэти. – Я хочу вернуться. – Она робко улыбнулась. – Понимаю, что это не имеет смысла.
Леда сжала ее плечи:
– Возможно, для меня это имеет смысл больше, чем для кого-либо другого.
Как только дверь распахнулась, Кэти вскочила на ноги, сгорая от желания поскорее отсюда уйти. Но вместо молодого волонтера, которого она ждала, в палату вошли двое полицейских в форме. Сара отступила назад, заняв место рядом с Ледой и Кэти. Они стояли, прижавшись друг к другу от страха.
– Кэти Фишер?
Девушка почувствовала, как под юбкой у нее задрожали колени.
– Это я.
– У нас ордер на ваш арест. – Один из полицейских осторожно взял ее за плечо. – Вы обвиняетесь
