моего друга Паша не впустил. Хотя во всех других клубах Алик проходит face control без проблем. Везде. Но не в «Дягилеве». Поэтому Алику больше нравится «Rай», «First» или «Оpera».
Паша отходит от «випов» и идёт в нашу сторону. Внимательно смотрит на толпу. Подходит ближе и, как обычно, кивает мне. С чувством собственной исключительности протискиваюсь сквозь чуваков, прохожу мимо огромных, напоминающих горилл охранников, к заветной двери. Сзади меня поднялся гвалт, что кого-то пускают без очереди. Девчонки, стоявшие у входа, вновь заскулили:
– Ну Паша, ну пусти!
– У вас есть клубная карта? – риторический вопрос к неудачникам.
Он означает, что вход в клуб для тебя невозможен.
– Добрый вечер! – Здороваюсь с Пашей и прохожу дальше.
Останавливаюсь около VIP-очереди, жду, когда Паша развернётся, и рукой указываю на Алика. Паша кивает – и бдительные секьюрити пропускают моего френда.
Сюда уже доносятся глухое буханье сабвуфера и громкое, настырное гудение басов. За первой дверью лёгкий навес, тамбур, защищающий от ветра и взглядов. Тепловая пушка гоняет тёплый воздух. Я расстегнул пальто и подошел к рамке металлодетектора.
Два секьюрити вежливо облапывают нас ручным металлоискателем. Наконец мы в вестибюле, расположенном вокруг лестницы, которая ведет на танцпол. Здесь, возле гардероба, туалетных комнат и чилл-аута, тоже толкается масса народа. В трёх метрах от нас, эмоционально беседуя по мобильному, нервно топчется божественная нимфа. Довольно высокая брюнетка, хорошо сложенная, в рваных джинсах, и джемпере с крупным принтом Love Moschino. Высокая грудь, напоминающая два больших грейпфрута. Сквозь тонкий джемпер заметны вишенки сосков. Интересно: своя или силиконовая? Она на голову выше моего друга, но Алика это не смущает. Он с добродушной улыбкой кота Леопольда идет к брюнетке и что-то говорит ей так, будто бы они давно знакомы. Я так не умею, поэтому скромно занимаю очередь в гардероб. Оглядываюсь, но Алик уже затерялся в толпе.
4
Проходит несколько минут, и я начинаю злиться. Несмотря на то, что гардеробщики работают бегом, небольшая очередь почти не движется. Хитрожопые клабберы подходят и сдают одежду сбоку, вне очереди, сунув в карман гардеробщику пару сотен.
Мне это определенно не нравится. Я иду вперёд и встаю так, чтобы исключить возможность раздеться в обход очереди. С ростом сто девяносто сантиметров и ста семью килограммами тренированного тела сделать это несложно. По крайней мере, так мне казалось…
По ушам громко бьёт house – ди-джей Паша Кореец гонит с танцпола децибелы музыки. Она настраивают на позитив… но мне в спину жёстко упираются чьи-то ладони и сдвигают меня в сторону.
Я обернулся, за моей спиной стоял бритый на лысо кавказец – парень лет двадцати восьми, бугристо-квадратный мордоворот, чем-то напоминающий каток для укладки асфальта. Толстая шея и мятые, похожие на разваренные пельмени уши борца, заставили меня
