я, ненормальный что ли. У тебя из бардачка стащил. Хотел рыбу глушануть. Люблю жареную рыбу.
– Ну, ты даешь, маэстро. Надо же. Салага, морская рыба не всплывает после глушения. А почему – ты узнаешь у учительницы по биологии. Ладно, тогда и я им сюрприз оставлю. Работаем. Минут через семь мы опять превратились во вьючных животных, надеясь, что наши сюрпризы хоть немного их задержат, и “мы успеем добежать до канадской границы, хотя силы наши уже не те“. Бежать с ящиком по лесу, в котором полно кустарников, крупных лиан и змей, свисающих с ветвей, будто ветки и веточки, не лучший вариант. Но так была хоть какая-то надежда, что наши следы затеряются. Мы надеялись на отсутствие следопыта в этом отряде. Где-то в этих местах находился дивизион БМ-13, знаменитых Катюш, который прикрывал эту часть побережья от вторжения с моря. Но где же вы, хлопчики наши вьетнамские? Нас достаточно быстро и верно догоняли.
– Наверное, придется уничтожить изделие, так как принимать бой нечем. Да и их с десяток будет.
– Девять.
– В смысле, ты посчитал их что ли?
– Само собою.
– Молодец, но рыть девять могил для них в джунглях накладно. Проще – две и для себя. Оружия-то нет.
– Пистолет и две обоймы.
– По количеству пуль – хватит. А по качеству? Там же или береты, или рейнджеры. Все они тоже стрелять умеют. Тем более, у них автоматические М-1, а у тебя Макаров.
– ТТ.
– ТТ? Ты где его нашел?
– Здесь еще и не такое можно найти. Давай, взваливай ящик на горб и беги. А я в охотника поиграю.
– Только не увлекайся. Мне нравится, как ты рыбу жаришь.
– Но это, сам понимаешь, и от них тоже зависит.
Он помог мне закинуть ящик на спину, и я пошел дальше. Через какое-то время раздался взрыв. Хотелось думать, что это была моя растяжка. Потом – пистолетные выстрелы. В ответ – автоматные очереди. И так несколько раз. Гранат американцы не жалели. Оно и понятно, ведь из М-1 дерево не пробьешь, а гранату можно кинуть и дальше. Потом все стихло. Почему? Не хотелось верить, что капитана убили. Война есть война, и приказ есть приказ. Мой ящик уже был килограмм под восемьдесят. Как я ненавидел лианы, постоянно цепляющие ящик, знал и слышал только я. За очередным высказыванием своего отношения к лианам, к джунглям и ко всему Вьетнаму в целом, я прозевал приближение ко мне человека. Неожиданно сбоку, совсем рядом со мною появилось тело. Совсем, как у американцев. К моей радости это был капитан. Но ранен. Первая пуля осталась в руке, вторая прошла как раз между телом и прижатой к телу рукой. Так, ерунда, две рваненькие ранки. В руках у него был гранатомет М-79, больше похожий на одностволку огромного калибра.
– А ты побольше ничего не нашел? А пистолет-то где?
– В кобуре, естественно. Это же мой табельный.
Он ухватился здоровой рукой за ручку ящика, и мы быстрым, максимально возможным в этих условиях, шагом понеслись прочь от погони.
– Сколько их осталось? – прохрипел я.
– Не знаю. Троих положил точно. Сколько еще ранил и сколько от
