валялись на земле. Часть из них была прикрыта кусками брезента. И все. И влево, и вправо – пусто. Пусто, но не совсем. Впереди по ходу движения, примерно в двух километрах поднимался в воздух вертолет. Американский. А около него, защищая глаза от песка, стояло еще семь солдат. Этих я сосчитал. Мы были окружены. Нас можно было по-пластунски обложить с трех сторон, и мы не сможем даже голову поднять, не подставив ее под снайпера или пулю, хорошо стреляющего бойца. Вертолет поднялся и на высоте метров в десять ушел в сторону моря.
– Вот и нам бы туда.– Мечтательно сказал я.
– Будем.– Ответил мне кэп.– Побежали.
Подхватив ящик, мы побежали к бочкам.
– Что задумал?– Спросил я, думая, что он хочет сделать из бочек своеобразную крепость.
– Помогай.– Только и ответил он.
А что мне еще оставалось делать? Подчиненный всегда должен делать то, что ему приказывает старший, и надеяться, что этот приказ верный и сохранит ему жизнь.
Мы убедились, что две валяющиеся бочки пусты и наглухо закрыты пробками. Подкатили их к кромке воды, а потом взгромоздили на них один из контейнеров. Концами веревок, торчащими от брезентового куска, мы и привязали этот самый брезент сверху, типа коврика на палубе, прихватив им еще и бочки. Небольшое усилие и плот был в воде. Поставить сверху ящик, было делом двух минут.
– Весел нет, поэтому я буду буксиром спереди, а ты толкай сзади. – Крикнул мне капитан и бросился в воду. Я, естественно, тоже.
Обе группы американцев подоспели к берегу, когда мы были от него почти в ста метрах. Восходящее солнце слепило глаза целящихся в нас. Волны, блики – все это играло на нас и за нас. Мы уплывали все дальше и дальше от них. Если бы у них был вертолет, то, конечно, мы бы ушли в плавание кормить рыб. Но и здесь нам повезло. Вскоре ко мне подплыл капитан. Возле него было характерное облако розового цвета.
– Ты что, ранен?
– Зацепило.
– Ты же впереди плыл. Как это?
– Это еще в лесу.
Надо же. Он бежал, а потом еще мастерил плот. Раненый. И даже не стонал. Я бы так не смог.
– Давай, залезай наверх. Не хватало тебе от потери крови умереть. Пятьдесят процентов потеряешь и каюк. Да еще и акул приманишь.
– Не боись. Американская винтовка хоть и хуже нашей, но акул распугает.
– Уж лучше не давать повод. Давай, лезь, говорю. Ты же кровь теряешь.
Кэп подтянулся, вскарабкался и растянулся на крышке ящика. Я постарался поэнергичнее отбуксировать наш плот подальше от этих кровавых прикормок для акул. Собственно, никаких проблем у нас и не было. Морская вода хорошо держала тело на поверхности. И, если бы не осознание того, что мы методично отдаляемся от родного берега на какую-то кудыкину гору, куда Макар, уж точно, телят не гонял, можно было бы представить себя отдыхающим. Я тихо плыл, и мне опять захотелось на Средиземное море, на южное побережье Франции. Нет, я там не был, но, когда я сидел на аэродроме на ящиках, мне хотелось
